Потом Дюран захотела ласкать меня так, как перед тем я ласкала ее. Она
всадила мне в седалище фаллос, и в ответ на его мощные толчки я извергнулась
три раза подряд и хочу повторить, что никогда не встречала женщины, столь
изощренной в искусстве доставлять наслаждение.
После этого мы перешли к радостям Бахуса, и когда опьянение достигло
предела, Дюран предложила мне выйти на улицу и продолжить развлечения на
свежем воздухе.
— Мы полюбуемся, — сказала она, — как идет подготовка к похоронам одной
пятнадцатилетней девчушки, настоящего ангелочка, которую я отравила вчера по
просьбе ее отца: некоторое время он баловался ею в постели, но она выдала
его.
Мы оделись, как одеваются местные потаскухи, и с наступлением темноты
вышли из дома.
— Сначала спустимся в гавань и развлечемся с матросами, среди которых
попадаются настоящие монстры. Ты даже не представляешь, как приятно выжать
соки из этих колбасок…
— Постыдилась бы, шлюха, — укоризненно проговорила я, целуя ее, — ты же
совсем пьяна.
— Совсем немного; но не думай, что для того, чтобы разжечь во мне пожар
вожделения, мне требуется помощь Бахуса. Я знаю, что этому озорнику
приписывают волшебные свойства, но и без него я могу преступить все границы
скромности и пристойности; впрочем, ты сама скоро увидишь.
Не успели мы дойти до порта, как нас окружила толпа матросов и
грузчиков.
— Привет, друзья, — крикнула им Дюран, — давайте обойдемся без толкучки
и не будем спешить: мы удовлетворим вас всех, до последнего. Вот эта девушка
— из Франции {Блудницы этой национальности высоко ценятся в других странах.
Их исключительное бесстыдство, их способности к распутству и их красота
заслужили им особое уважение в мире разврата. (Прим. автора)}, она только
вчера вышла на панель, сейчас она сядет вот на эту тумбу, поднимет свои юбки
и предложит вам ту дырочку, которая вам больше приглянется, а я помогу вам.
Окружившая нас орава с восторженным воем встретила ее речь. Первый
захотел увидеть мой голый зад, и его грубая неуклюжесть наверняка испортила
бы внешний вид моих ягодиц, если бы Дюран не призвала его к порядку, поэтому
он ограничился тем, что забрызгал семенем мою грудь. Второй усадил меня на
кнехт и заставил как можно шире раздвинуть ноги; моя спутница направила
массивный орган в мое влагалище, я, движимая инстинктивным рефлексом,
подалась навстречу и поглотила его до самого корня. Матрос приподнял меня,
заголил мне юбки и выставил мой зад на всеобщее обозрение. К нему тотчас
подскочил еще один, раздвинул ягодицы и проник внутрь.
— Погодите, — озабоченно сказала Дюран, — дайте ей на что-нибудь
опереться. — С этими словами она вложила мне в руки по огромному члену и,
подставив пятому свое седалище, добавила: — Иди сюда, дружище. К сожалению,
я не могу предложить тебе что-нибудь другое, так как Природа лишила меня
такой возможности, но не беспокойся: моя задняя норка тепла и уютна и
заставит тебя позабыть о куночке.
К сожалению,
я не могу предложить тебе что-нибудь другое, так как Природа лишила меня
такой возможности, но не беспокойся: моя задняя норка тепла и уютна и
заставит тебя позабыть о куночке.
Тем временем мои копьеносцы сменяли друг друга в быстром темпе, и я
обслужила более пятидесяти оборванцев в течение трех часов. Дюран также не
бездействовала и, имея большую слабость к мужским органам, не оставила ни
один из них без внимания. Удовлетворив эту толпу бандитов, мы сели с ними
пировать — таков был обычай в их среде.
— Я обожаю эти притоны, — шепнула мне Дюран, — в таких местах можно
насладиться самым мерзким и грязным развратом.
Мы пили, ели и снова пили и в конце концов дошли до такого скотского
состояния, что обе распростерлись на полу в середине таверны и еще раз
пропустили через себя всю ораву, предварительно заставив всех блевать,
мочиться и испражняться на нас. Когда эта безумная оргия подошла к концу, мы
были по уши в моче, дерьме и сперме.
— А теперь, друзья, — заявила моя спутница, когда суматоха стихла, — мы
хотим отблагодарить вас за чудесный ужин и подарить вам образцы наших
товаров. Может быть, кому-то из вас нужно свести личные счеты с недругами?
Если так, мы предоставим вам самые надежные средства.
Вы не поверите, друзья, — и это лишний раз говорит о том, какого
прогресса достигло человечество в пороке, — но в тот же миг поднялся
невероятный шум и гвалт; все потребовали адских снадобий, и никто не остался
обделенным; по нашим скромным подсчетам наш разгул закончился несколькими
десятками убийств.
— Еще не поздно, — сказала мне Дюран поднимаясь, — нас ждут новые
приключения. Мне просто необходимо узнать, чем кончилась смерть моей юной
прелестницы.
Мы тепло распрощались с хозяевами и подошли к площади, где стоял храм,
как раз в тот момент, когда к нему приближалась похоронная процессия. В
Италии существует традиция нести покойников в открытых гробах, и Дюран сразу
узнала ребенка, на котором был испытан яд.
— Это она, — возбужденно зашептала колдунья, — это она, черт возьми мою
душу! Давай встанем в тень и будем ласкать друг друга, когда ее понесут
мимо.
— Мне кажется, лучше опередить их и пробраться в церковь; мы спрячемся
в часовне и увидим всю процедуру.
— Ты права: самое интересное будет в конце, — согласилась Дюран, —
пойдем скорее.
Нам повезло — мы нашли укромное место позади исповедальни в самой
часовне, где должно было упокоиться юное тело. Мы прижались к стене и
непрестанно ласкали друг друга в продолжение всей церемонии, распределяя
свой пыл и свои движения таким образом, чтобы оргазм наступил не ранее того
момента, как гроб опустится в склеп, чтобы семя наше стало святой водой для
покойной. Все кончилось быстро, священники и плакальщицы удалились, но гроб
оставался незаколоченным, и мы заметили, что могильщик не спешит заканчивать
свое дело — может быть, ввиду позднего часа он собирался сделать это утром.