11) Пусть закаленное сердце станет для нее защитой от чувствительности,
которая обязательно, рано или поздно, приведет ее к несчастьям: мягкосердие
сулит ей только погибель, ибо по своей природе женщина более хрупка и
деликатна и имеет более тонкую натуру, нежели мужчина, поэтому она более
подвержена жестоким ударам судьбы, а это значит, что поддавшись
чувствительности, она навек позабудет о всех удовольствиях. Ее физическая
организация предполагает похотливость, и если, по причине избытка
чувствительности, которую надо вообще уничтожить, она попадает в рабство к
одному единственному мужчине, она моментально лишается всех своих
преимуществ, всех прелестей быть свободным и развратным существом, каким
сотворила ее Природа для ее же счастья и благополучия.
12) Женщина должна любым путем избегать религии во всех ее проявлениях,
так как этот абсурд, на который, кстати, следует наплевать с самого раннего
детства, способен настолько потрясти и ужаснуть ее душу и ввергнуть ее в
столь глубокую пучину добродетели, что ей придется отказаться от всех своих
привычек и удовольствий; в любом случае эта жуткая химера не стоит таких
жертв, которых она требует, и несчастная женщина, наподобие той собаки из
известной басни, будет убегать от действительности и устремляться вслед за
призраком. Безбожница, жестокая, бесстыдная, распутная, безнравственная,
ненасытная, содомитка, лесбиянка, мстительная, кровожадная, лицемерная,
лживая, коварная — вот далеко не полный перечень характерных свойств той
женщины, что найдет себе достойное место в Братстве Друзей Преступления, вот
какие пороки необходимо иметь ей, если она хочет обрести в клубе свое
счастье».
Вдохновенно прочитав вслух эти заповеди, я убедила присутствующих, что
восприняла их всем сердцем, и под громкие восторженные крики и аплодисменты
сошла в залу.
Парочки, которых отвлекла от любимых занятий процедура моей инициации,
снова вернулись к ним, а я тут же оказалась в настоящей осаде, потеряла
Клервиль из виду и не увидела ее до самого ужина.
Первым подступил ко мне господин лет пятидесяти.
— Клянусь Создателем, или я ослеп или ты — первостатейная шлюха, —
воскликнул он, увлекая меня на кушетку. — Ты и говоришь, как настоящая
шлюха. Ты мне очень даже нравишься, посмотри, как отвердел мой член.
С этими словами распутник овладел мною. Через четверть часа, в самом
разгаре акта, какая-то женщина буквально стащила его с меня и не дала ему
кончить. Следом приблизилась дама около шестидесяти лет, снова уложила меня
на ложе и принялась ласкать мое тело, заставив то же самое делать с ней. В
это время за нами наблюдали четверо мужчин, и вот в какой-то момент один из
них подскочил к матроне и оседлал ее сзади, да так, что она даже громко
застонала от удовольствия. Другой, заметив, что мое влагалище начинает
истекать под умелыми пальцами старой лесбиянки, вставил мне в рот свой член,
потом, оттолкнув женщину, проник в мою вагину; у него был превосходный
инструмент, и он владел им мастерски, как настоящий бог; затем подбежала
девушка, вытащила его из меня и царственным жестом направила в свою щель,
при этом она вопросительно на меня взглянула; я, поняв ее взгляд, кивнула в
ответ, и она принялась облизывать мое влагалище, и вместе со спермой
мужчины, которую я, кажется, приняла в себя всю до последней капли, она
проглотила и мою.
Следом приблизилась дама около шестидесяти лет, снова уложила меня
на ложе и принялась ласкать мое тело, заставив то же самое делать с ней. В
это время за нами наблюдали четверо мужчин, и вот в какой-то момент один из
них подскочил к матроне и оседлал ее сзади, да так, что она даже громко
застонала от удовольствия. Другой, заметив, что мое влагалище начинает
истекать под умелыми пальцами старой лесбиянки, вставил мне в рот свой член,
потом, оттолкнув женщину, проник в мою вагину; у него был превосходный
инструмент, и он владел им мастерски, как настоящий бог; затем подбежала
девушка, вытащила его из меня и царственным жестом направила в свою щель,
при этом она вопросительно на меня взглянула; я, поняв ее взгляд, кивнула в
ответ, и она принялась облизывать мое влагалище, и вместе со спермой
мужчины, которую я, кажется, приняла в себя всю до последней капли, она
проглотила и мою. Через несколько минут к нам присоединились двое юношей, и
мы, все вместе, образовали весьма живописную группу; скоро девушка
удалилась, захватив с собой того, кто только что сношал ее, и в этот момент
появился новый персонаж: я узнала епископа, с которым однажды развлекалась в
доме мадам Дювержье; он также проник в мою вагину, но только после того, как
помочился на мое лицо. Подошел следующий — также похожий на
священнослужителя и также с очень знакомой физиономией — и вонзил свое копье
глубоко мне в рот, где вскоре и кончил. Потом я оказалась во власти очень
привлекательной девушки, это юное создание обхватило мою голову бедрами, и я
с удовольствием высосала все, что было в ее влагалище, а ее в это время
содомировал сорокалетний мужчина; прошло совсем немного, и этот либертен то
же самое совершил со мной, при этом он щипал нас обеих, называл стервами,
грязными сосательницами влагалищ и, содомируя одну, яростно шлепал по
ягодицам другую.
— Что ты делаешь с этими педерасточками? — спросил ладно сложенный
молодой мужчина, пристраиваясь к заднице нашего содомита. — Надеюсь, мой
член тебе не помешает?
После чего меня ненадолго оставили в покое, но не успела я перевести
дух, как неизвестно откуда появился старец со связкой розог в руке и
принялся что было сил хлестать по моим ягодицам, заставив меня сосать ему
член.
— Если не ошибаюсь, это тебя только что приняли в клуб? —
поинтересовался он. Я что-то промычала в ответ, и он продолжал: — Жаль, что
я раньше не увидел тебя. Я как раз был занят в серале. А у тебя чертовски
миленькая задница, а ну-ка покажи мне ее поближе.
Не успела я подняться и принять нужную позу, как он с торжествующим
воплем пробил брешь, и мое чрево залила горячая струя. Следом подошел
красивый юноша и также совершил со мной продолжительный акт содомии, правда,
предварительно выпоров меня намного сильнее, чем предыдущий содомит.