Кстати, вот вам отличный пример того,
какую пользу может принести стоицизм. Закаляя душу и защищая ее от всех
треволнений надежным щитом распутства, доходящего до преступления, низводя
сладострастие до чисто плотского упражнения и свергая в нем всякий элемент
чувствительности, стоицизм расслабляет душу, и из этого состояния, в котором
она не может пребывать долго в силу своей врожденной активности, душа
переходит в состояние апатии, а оно, в свою очередь, очень скоро
превращается в наслаждение, в тысячу раз более; дивное, нежели то, что
доставляют унылые радости любви. Многочисленные оргазмы, которые я испытала
с Александриной, несмотря на то, что они были вызваны скорее моим упорством,
чем ее искусством, доставили мне немало сладостных минут.
Как бы то ни было, Александрина показалась мне настолько же
невежественной в моральном отношении, насколько была неопытна в физическом,
так что мне предстояло хорошенько потрудиться и над ее сердцем и над ее
умом. Однако у этой прелестной лисички были обнадеживающие задатки, и всякий
раз, возбуждая ее, я находила маленькую ее вагину трепещущей и наполненной
нектаром. Однажды я поинтересовалась, истязал ли ее отец, занимаясь с ней
содомией. Девушка призналась, что он делает это довольно часто, но что она
привыкла и боли почти не ощущает.
На мой вопрос, имела ли она связи с другими мужчинами, кроме министра и
Нуарсея, она рассказала, что Сен-Фон принуждал ее принимать знаки внимания
от одного человека, в котором, из ее описания, я узнала Делькура. «Под этими
знаками внимания ты имеешь в виду, что он также тебя содомировал?» —
спросила я. Она отрицательно покачала головой и ответила, что он только бил
ее хлыстом, а отец наблюдал за экзекуцией. Предоставляю вам самим судить о
личности и силе воображения человека, чей член поднимается и извергает
сперму, когда он смотрит, как его родную дочь истязает профессиональный
палач. В первую же ночь, которую мы провели вместе, я дала своей ученице
общие сведения о теории либертинажа, и через три дня она уже ласкала меня не
менее искусно, чем это делала Клервиль. А еще несколько дней спустя ласки
этого ребенка бросали меня в такую сладостную дрожь, что я стала подумывать
о том, чтобы принести ее в жертву, и спросила Нуарсея о его намерениях
относительно этого создания.
— Разумеется, она станет моей жертвой, об этом даже и спрашивать не
стоит: по-иному я со своими женами не поступал.
— В чем же тогда задержка?
Он снисходительно улыбнулся и ответил:
— Все дело в приданом, которое я должен получить, в ребенке, которого
она должна зачать от меня или кого-нибудь другого, и в том, что я не хочу
терять расположения министра..
Признаться, эти соображения раньше не приходили мне в голову, и я была
вынуждена отказаться от своего плана. Одновременно я утратила всякий интерес
к Александрине, и чтобы больше не упоминать о ней, поскольку мне предстоит
рассказать вам более важные и интересные вещи, добавлю, что она вышла замуж
за Нуарсея, забеременела — не знаю, от мужа или кого-то другого, — и, как
оказалось, мои уроки не пошли ей впрок: в самом начале своей карьеры она
ушла из жизни в результате совместных усилий ее отца и супруга — погибла во
время бурных развлечений; я в них не участвовала по причине событий, о
которых я расскажу чуть позже.
Одновременно я утратила всякий интерес
к Александрине, и чтобы больше не упоминать о ней, поскольку мне предстоит
рассказать вам более важные и интересные вещи, добавлю, что она вышла замуж
за Нуарсея, забеременела — не знаю, от мужа или кого-то другого, — и, как
оказалось, мои уроки не пошли ей впрок: в самом начале своей карьеры она
ушла из жизни в результате совместных усилий ее отца и супруга — погибла во
время бурных развлечений; я в них не участвовала по причине событий, о
которых я расскажу чуть позже.
Девочки, которых я поставляла министру, часто стоили мне много дешевле,
чем я за них получала, а иногда даже случалось, что я зарабатывала и во
время их приобретения. Я приведу вам один пример, хотя я отдаю себе отчет в
том, что он вовсе не свидетельствует в пользу моей честности по отношению к
моему благодетелю.
В один прекрасный день я получила письмо от незнакомого человека,
живущего в провинции. Он писал, что правительство задолжало ему полмиллиона
франков, которые он давал в долг государству во время последней войны;
теперь его дела совершенно расстроились, и без указанной суммы, которую он
приберегал на самый крайний случай, он оказался перед лицом голода вместе с
шестнадцатилетней дочерью; если бы ему удалось получить эти деньги, он бы
выдал ее замуж и устроил ее судьбу. Зная о моем влиянии на министра, он был
вынужден прибегнуть к моей помощи; к письму были приложены все необходимые
документы. Я навела справки и узнала, что все написанное им — правда;
конечно, возвращение денег будет сопряжено с определенными трудностями и
потребует вмешательства могущественных сил, иск просителя был, безусловно,
справедлив. Кроме того, я выяснила, что девушка, о которой шла речь в
письме, — одно из самых очаровательных созданий во всей стране. Скрыв свой
план от министра, я попросила его дать все необходимые распоряжения о
выплате этих денег. Я их немедленно получила и за двадцать четыре часа
добилась того, о чем бедняга безуспешно хлопотал в течение десяти лет. После
этого, имея на руках полмиллиона, я известила просителя о том, что
предпринимаю соответствующие меры, но что для полного успеха потребуется его
присутствие вместе с дочерью, словом, я вынудила его привезти очаровательную
девочку в столицу. Простак принял это за чистую монету и вскоре появился в
моем доме, разумеется, с ним была одна из самых красивых девушек, какую мне
приходилось видеть. Я поместила их в надежное место и не замедлила развеять
все их сомнения относительно ожидавшей их участи: им предстояло в самое
ближайшее время стать украшением одной , из оргий, которые я еженедельно
устраивала для министра. Итак, у меня нежданно-негаданно появилось пятьсот
тысяч франков, кроме того, я стала обладательницей превосходной парочки —
отца и дочери, — думаю, вы догадываетесь, как я собиралась поступить с этой
добычей. Деньги, достаточные для того, чтобы обеспечить безбедное
пожизненное существование нескольких семейств, я истратила менее, чем за
неделю; дочь, которая, будь судьба милостивее к ней, могла бы составить
счастье любого честного человека, вместо этого, испытав все возможные
унижения и страдания, продолжавшиеся три ночи подряд, стала четвертой
жертвой, ее отец был пятой, и оба умерли ужасной мучительной смертью после
жесточайших пыток в продолжение двенадцати часов.