Поэтому, милые дамы, мы заранее принимаем вашу
благодарность и надеемся, что вы по достоинству оцените наших героинь —
большего нам не требуется; ваше просвещение, ваши ощущения и ваше счастье, в
конце концов, — вот единственные задачи наших усилий, и если вы ругали нас
за «Жюстину», мы смеем надеяться, что заслужили вашу признательность за
«Жюльетту». (Прим. автора)} Если подсчитать все, получится по двести раз
каждая.
Взошло солнце, наступила Пасха; наши шалуны, которые всю ночь ублажали
ненасытную женскую плоть, отправились на мессу, потом вернулись обратно.
Близился час обеда, и мы напомнили настоятелю о богохульных развлечениях,
которые были нам обещаны, и предложили приступить к ним, прежде чем сесть за
трапезу. Эйсебиус, имевший влечение только к мужскому полу, во время наших
сладострастных утех ограничился тем, что массировал члены и совершил содомию
с несколькими собратьями.
— Разумеется, — подтвердил он, — я сам собираюсь совершить обряд
святого таинства в часовне Пресвятой Девы. Может быть, у вас есть
какие-нибудь конкретные предложения?
— Сделаем так, — сказала Клервиль, — кроме вас в службе будет
участвовать еще один монах, и обе мессы будем служить на влагалищах двух
наших лесбиянок; в это время другой монах будет сношать их в рот по очереди,
подставив свою задницу в распоряжение главного служителя, то есть в ваше,
уважаемый Эйсебиус, и в тот момент, когда будет освящаться тело Христово, он
выложит на грудь девицы порцию экскрементов, и вы засунете облатку в дерьмо;
мы с подругой примем причастие, потом поджарим эту смесь, разрежем ее на
четыре части: две части вложим в задницу служителей и забьем поглубже
посредством самых стойких и мощных членов, а две других вставим в наши с
Жюльеттой попки, затем возьмем спринцовки — они, кстати, у нас с собой — и
вольем внутрь освященное вино. После этого нас, всех четверых, будут
содомировать еще раз и добавят спермы в наши потроха. Во время этой
процедуры мы будем прижимать к промежности самые ценные ваши распятия и
испражняться на них; но это еще не все: сразу после совокупления мы снова
облегчимся в ваши потиры и прочие священные сосуды.
Все было сделано в точном соответствии с желаниями моей подруги, и она
осталась очень довольна этим сложным ритуалом.
— Восхитительно, — несколько раз повторяла она с блаженной улыбкой. —
Конечно, в этом много ребячества, но это очень стимулирует и возбуждает,
поэтому вполне стоит таких хлопот. В сущности, сладострастие любому ощущению
придает лишь наше воображение, и степень нашего удовольствия определяется
нашими вкусами. Помните, что сказал поэт:
«Благословенны свыше все желания, все вкусы,
Благословенны трижды собственные ваши».
Вслед за тем мы разделили трапезу с Эйсебиусом и четырьмя монахами,
проявившими наибольшее искусство в богохульной церемонии, отдохнули два
часа, и оргия возобновилась.
Наши лесбиянки устроились по обе стороны от Клервиль: одна из них
пальцами придерживала ей нижние губки, открывая влагалище, другая таким же
образом раскрывала задний проход; в мои обязанности входило возбуждать
шестьдесят четыре члена и по очереди вставлять их — вначале в вагину
подруги, затем — в ее анус. Клервиль возлежала на спине, раскинув в стороны
и приподняв ноги, и опиралась лодыжками в специальные возвышения, устроенные
в изножье кровати; самцы доходили до крайней степени возбуждения в ее
влагалище, а сперму сбрасывали в задний проход. Потом я заняла место
Клерзиль, и она оказывала мне такие же услуги. Таким образом, наши кармелиты
получали огромное удовольствие не только от того, что долбили нас с обеих
сторон, но, наслаждались еще и тем, что им помогала и направляла их орудия в
нужное место самая прекрасная женская ручка в мире; кроме того, они целовали
губы, влагалища и ягодицы наших наперсниц. И сперма лилась беспрерывным
потоком.
Во втором акте служанки втирали по одному члену в наши лица, еще по два
мы массировали руками, а двое монахов обсасывали наши языки, при этом мы
стояли на корточках, упираясь задом в лицо монаха, который облизывал нам
заднее отверстие, и сжимали бедрами голову другого, который сосал наши
влагалища; еще два монаха стояли рядом, с членами наизготовку, ожидая, когда
мы, насытившись изысканными ласками сосателей, подадим сигнал приступить к
совокуплению. Так прошел час, и общее число извержений увеличилось еще на
восемь.
Наша энергия уже начала иссякать, когда в голову Клервиль пришла свежая
идея, которая сразу возбудила нас обеих. Она выразила ее такими словами:
— Если немного постараться, можно сделать так, что в одно и то же время
женщина будет принимать во влагалище сразу два члена. Давайте попробуем этот
вариант. Кто из вас сможет это сделать?
Несколько монахов выступили вперед, и моя подруга выбрала двоих.
— Вот ты, — указала она на того, что имел орган повнушительнее, —
ляжешь на спину, а я сяду на твой кол. А ты, — кивнула она второму, — будешь
сношать меня сзади и также в куночку, и одновременно щекотать пальцем заднюю
норку. Тем временем я могу взять в рот третий член, ну, а что мне помешает
ласкать руками еще два?
Не всякая вагина пригодна для такого рода упражнений, к счастью,
пещерка Клервиль была достаточно просторной. Два гигантских члена скоблили
ее таким образом, что когда один выходил наружу, второй, задевая его,
бросался вперед; темп постепенно убыстрялся, процедура продолжалась не менее
трех часов, после чего блудница, принявшая за это время двадцать шесть
монахов, пришла в бешенство: ее невидящие глаза безумно бегали по сторонам и
метали молнии, на губах вскипала пена, все ее тело блестело от пота, но
несмотря на состояние загнанной лошади, в котором она пребывала, Клервиль
никак не могла успокоиться — как одержимая, она извивалась, ухватившись
обеими руками за члены, яростно дергала и жадно сосала их, стараясь любым
путем восстановить их твердость.