— Не успела я закончить, как
дубина Карлсона вломилась в самую глубину моего чрева.
— Ну, что скажете? — засуетился капитан, сбрасывая с себя панталоны. —
Разве я не прав, утверждая, что у моего друга красивейший в мире зад?
И содомит с ходу овладел моим лейтенантом; Клервиль прильнула к моим
губам, прижав мне пальцами клитор, а Олимпия вставила мне в заднюю норку три
пальца.
— Послушайте, капитан, — крикнул Сбригани, взволнованный этой сценой, —
вы не против, если я присоединюсь к вам? Думаю, мой шалун сумеет доставить
вам удовольствие.
— Скорее, сударь, скорее, моя задница ждет вас!
Элиза и Раймонда с обеих сторон пришли на помощь Сбригани, а перед
капитаном в непристойных позах расположили супругу и троих детей Карлсона.
Прошло совсем немного времени — меньше, чем нужно, чтобы произнести эти
слова, — и все мы испытали оргазм, после чего пришли к единодушному мнению,
что не будем больше расходовать драгоценное семя на ребяческие шалости, и
приступили к настоящим забавам. Но прежде позволю себе еще раз представить
вам участников драмы.
Итак, нас было двенадцать человек: Боршан, Сбригани, Карлсон, Клервиль,
Боргезе и я — это были активные участники; в число предметов наслаждения
входили: Элиза, Раймонда, Розина, Франсиско, Эрнелинда и Кристина.
— Гляди-ка, Карлсон, — заметил Боршан, обнажая ягодицы юного Франсиско,
— зад, который не уступит твоему, мой друг, и я чувствую, что окажу ему не
меньше почестей, чем оказывал твоей заднице.
Он опустился на колени и начал поглаживать, похлопывать и целовать
самые прекрасные, самые белые и упругие полушария в мире.
— А я не согласна с таким поворотом дела, — возразила Клервиль, — ведь
это большой грех — лишить Карлсона права пробить первую брешь в крепости
невинности собственного сына. Пусть его содомирует отец, а в это время
мальчик будет сношать меня в зад, а его матушка будет целовать мне вагину.
Элиза с Раймондой возьмут плети и будут подгонять их. Жюльетта и Боргезе
будут пороть дочерей Карлсона. Что касается Боршана, он может любоваться
экзекуцией и сам участвовать в ней, если захочет, пока Сбригани прочищает
ему задний проход.
Актеров расставили по местам; юный Франсиско, подгоняемый массивным
детородным органом своего отца, исправно содомировал мою подругу, и ее
страстные всхлипы подтвердили худшие опасения Розины, которая поняла, что
такая жестокая и сластолюбивая женщина не удовлетворится столь невинными
забавами. Между тем капитан посчитал, что его участие недостаточно активное,
и, не выпуская член Сбригани из своего седалища, развратник грубо схватил
младшую дочь Карлсона и без всякой подготовки овладел ею, изрыгая громкие
проклятия. Бедняжка в тот же миг лишилась чувств; разъяренный капитан, уже
не встретив сопротивления, вломился еще глубже, будто собираясь разорвать
девочку пополам. Впрочем, он скоро потерял к ней всякий интерес и взялся за
ее сестру; несмотря на то, что ей было уже пятнадцать, она была настолько
изящной и хрупкой, что гигантский орган Боршана едва не разворотил ей
внутренности.
Впрочем, он скоро потерял к ней всякий интерес и взялся за
ее сестру; несмотря на то, что ей было уже пятнадцать, она была настолько
изящной и хрупкой, что гигантский орган Боршана едва не разворотил ей
внутренности. Однако это не остановило разбойника: он напряг все силы и
погрузился до самого дна.
— Эй, Карлсон, — с восторгом закричал он, — ты можешь гордиться этими
жопками. А их влагалища я оставлю тебе.
Тем временем внутренности Клервиль оросило семя Франсиско, и неистовая
моя подруга содрогнулась всем телом, упругим кошачьим движением сбросила
своего всадника, извернулась и насадила свою вагину на член мальчика,
выполнив этот акробатический трюк с такой ловкостью, что ничуть не
потревожила при этом отца, который самозабвенно содомировал своего
ошалевшего сына. Наконец Карлсон выдавил из себя сперму, зад Франсиско
опустел, и капитан, уставший от женского пола, тут же закупорил его, а я,
подхваченная горячей волной сладострастия, упала на колени и жадными
поцелуями покрыла ягодицы этого мужественного разбойника, о которых думала
весь вечер. Карлсон заметил, что освободились обе его дочери, овладел одной,
впившись губами и зубами в задницу второй; его осыпала хлесткими ударами
Элиза; Элизу губами и руками ласкала Раймонда, ритмично двигая задом, в
котором наслаждался Сбригани. Эта сцена увенчалась новыми излияниями. И вот
наконец капитан забрался в мой анус, его сестрица массировала мой клитор,
Карлсон, ласкаемый Сбригани, содомировал свою жену, целуя при этом
аккуратные ягодицы дочерей, которых держали Элиза и Раймонда; куночки моих
служанок также не оставались без внимания; Олимпия пальчиками раскрывала их
и целовала по очереди.
— Как прекрасен ваш член, Боршан! — вздыхала я, истаивая от блаженства.
— Как сильно я жаждала его!
— И все-таки пусть и другие получат свою долю, — ответил капитан,
обхватывая Боргезе за талию. — Извините меня, Жюльетта, но именно этой
роскошной заднице я обязан своей эрекцией; с того самого момента, как мы
разделись, я неотступно думал о ней. Я исследую ее и тут же вернусь к вам.
Я вздохнула и, оглядевшись по сторонам, увидела, что Франсиско изнывает
от безделья; вкусы мои были слишком изощренны для неопытного юноши, и я
стала пробовать разные средства. Я сосала ему член, облизывала анус,
обхватив его голову своими бедрами; потом он сам изъявил желание совершить
со мной содомию, и я повернулась к нему задом, прижавшись влагалищем к лицу
Розины; в конце концов новые извержения смирили наши страсти, и капитан
заявил, что поскольку мужчины удовлетворены сполна, пора дать вкусить
блаженство и дамам.
— Обычно женщинам трудно получить настоящее удовольствие от малолетних
детей, — сказал он, — поэтому советую вам призвать на помощь все свое
воображение.