У древних перуанцев, то есть самых ранних скифских поселенцев, которые
были первыми жителями Америки, еще до того, как их захватили инки,
существовал обычай приносить свое потомство в жертву богам.
Люди, живущие на берегах Рио Реал, обрезание женщин (распространенный
ритуал у некоторых народов) заменяли довольно любопытным ритуалом. Когда
девушка достигала зрелости, в ее влагалище вставляли прутья, облепленные
большими муравьями, насекомые больно жалили нежную плоть и приносили ей
ужасные страдания, прутья периодически заменяли, чтобы продлить пытку,
которая никогда не заканчивалась до истечения трех месяцев, но могла длиться
и гораздо дольше.
Святой Жером сообщает, что во время своих странствий по стране галлов
он видел, как шотландцы с превеликим удовольствием едят ягодицы молодых
пастухов и груди юных дев. Лично я склонен верить первому, нежели второму, и
вместе со всеми антропофагами {Люди, питающиеся человеческим мясом,
людоеды.} считаю, что женское мясо, так же как и мясо самок животных, всегда
хуже на вкус, чем мясо самцов.
Мингрелы и грузины известны тем, что по праву считаются самыми
красивыми расами на земле и одновременно самыми предрасположенными к разного
рода излишествам и злодействам, как будто Природа задумала это специально,
чтобы показать, что порок ей совсем не противен, что она раздает самые
лучшие свои дары тем, кто более других подвержен ему. У этого
жизнерадостного народа инцест {Половая кровосмесительная связь.}, насилие,
детоубийство, проституция, адюльтер, убийство, воровство, содомия,
лесбиянство, скотоложство, поджоги, отравления, грабежи — все эти и многие
другие, подобные им поступки считаются подвигами, которыми должно гордиться.
Они собираются вместе только для того, чтобы поболтать о своих славных
делах, и излюбленной темой у них бывают воспоминания о прошлом и будущие
намерения. Таким образом, они поощряют друг друга на свершение новых
подвигов злодейства.
На севере Тартарии есть племена, которые каждый день меняют богов, и
очередным богом должен быть предмет, первым попавший на глаза человеку после
его пробуждения. Если вдруг таковым оказывалось дерьмо, тогда оно
становилось идолом на данный день. Кстати, мы также поклоняемся этому
веществу: разве нельзя назвать куском дерьма ту идиотскую облатку, которую
обожают католики? Тартарское божество — это экскремент в готовом виде, а
католическое будет им через несколько часов, и я не вижу никакой разницы
между ними.
В провинции Матомба детей обоих полов, когда им исполняется двенадцать,
загоняют в темную зловонную хижину, и там происходит инициация: жрецы
подвергают их всевозможным издевательствам, какие только приходят им в
голову, а выйдя оттуда, дети не имеют права никому рассказывать о том, что с
ними делали, и тем более жаловаться.
Когда девушка на Цейлоне хочет выйти замуж, первыми мужчинами в ее
жизни становятся ее братья, а не муж.
Мы полагаем, что жалость — это чувство, которое обязательно приведет
нас к добру, а вот на Камчатке с большим основанием считают ее вредной, и в
народе этого полуострова недопустимо спасать человека от гибели, к которой
ведет его судьба. Если эти здравомыслящие люди видят тонущего человека, они
спокойно проходят мимо и даже не останавливаются, потому что спасать его
никому не приходит в голову.
Христианские олухи твердят, что надо прощать врагов своих, а в Бразилии
считается делом доблести убить и съесть врага.
В Гайане, когда у девушки наступает первая менструация, ее связывают и
оставляют голой на съедение мухам, при этом она часто погибает, а зрители с
радостью взирают на это зрелище.
Снова вернусь к Бразилии: накануне свадьбы ягодицы невесты украшают,
если можно так сказать, многочисленными глубокими порезами и ранами; это
делается с целью уменьшить до некоторой степени отвращение мужа к обычному
совокуплению, потому что благодаря бешеному темпераменту и жаркому климату
мужчины той страны гораздо охотнее предаются содомии {Есть люди со
своеобразным мышлением, которых очень сильно возбуждает истерзанная задница,
и они сожалеют только о том, что сами не приложили к этому руку. (Прим.
автора)}.
Эти немногие примеры, которые я привел, достаточно красноречиво
показывают, чем на самом деле являются добродетели, о коих так настойчиво
твердят наши европейские законники и теологи, и что представляют собой эти
гнусные братские узы, превозносимые христианством. Теперь решай сама,
существует ли в человеческом сердце что-либо подобное. Разве был бы мыслим
такой букет пороков, если бы добродетель имела место?
Я не устану повторять: человеческие чувства грязны, необузданы и злы;
кроме того, они исключительно, слабы и никогда им не одержать победы над
страстями, которые им противостоят, никогда не справиться им с элементарными
потребностями; возьми, например, осажденный город, за стенами которого
голодные люди пожирают друг друга. Что такое человечность? Это просто
сентиментальная выдумка, не имеющая ничего общего с Природой. Ваша
человечность — это плод страха, дебильности и глупого предрассудка. Можно ли
наплевать на тот факт, что именно Природе обязаны мы нашими страстями и
нашими нуждами? Или на то, что в поисках своего выражения эти страсти и
нужды вступают в абсолютное противоречие с человеческими добродетелями?
Следовательно, добродетели чужды Природе, это не более, чем вульгарные плоды
нашего эгоизма, который запрещает нам вступать в конфликт с окружающими нас
людьми, чтобы лучше и ловчее использовать их для нашего собственного
удовольствия. Но человек, не боящийся преследований, не станет подчиняться
навязанному долгу, который выполняют лишь трясущиеся трусы.