2
Эдди снес Сюзанну с насыпи, усадил за кустами, чтобы она справила
нужду. Джейк расположился за своим кустом, в шестидесяти или
семидесяти ярдах к востоку.
Роланд сказал, что воспользуется
разделительной полосой, потом недоуменно поднял брови, услышав дружный
смех нью-йоркцев.
Сюзанна не смеялась, появившись из кустов. По ее лицу текли
слезы. Эдди не задал ей ни единого вопроса: он и так все знал. Он сам
едва сдерживал слезы. Осторожно поднял ее на руки, и она уткнулась
лицом ему в шею. Какое-то время они постояли.
— Гори огнем, — повторила Сюзанна слова Роланда.
— Да, — вздохнул Эдди. — Приходи, Жатва.
Сюзанна подняла голову, вытерла глаза.
— Пройти через все это. — Она посмотрела вверх, чтобы убедиться,
что Роланд не стоит на насыпи, не смотрит на них. — В четырнадцать
лет!
— Я в его возрасте разве что таскал с лотков жевательную резинку.
Такими подвигами не похвалишься, а? Знаешь, я даже рад, что все так
получилось.
— Рад? Почему?
— Потому что думал, что он собирается рассказать нам, как убил ее
сам. Ради его чертовой Башни.
Сюзанна заглянула Эдди в глаза:
— Но он и думает, что убил. Разве ты этого не понимаешь?
3
Когда они вновь собрались вместе и увидели разложенную у костерка
еду, то решили поесть. Роланд раздал последние буррито (Может, позже
мы заглянем в «Боинг-Боинг бургерс» и посмотрим, чем у них кормят,
подумал Эдди), и все поели. Кроме Роланда. Он взял буррито, посмотрел
на него и отвел глаза. Грусть разлилась по лицу стрелка, он сразу стал
старым и одиноким. У Эдди защемило сердце, но он не знал, как помочь
Роланду.
А вот Джейк, десятью годами моложе, нашел способ. Поднялся,
подошел к Роланду, опустился рядом с ним на колени, обнял стрелка за
шею, то ли прижал к себе, то ли прижался к нему:
— Мне очень жаль, что ты потерял свою подругу.
Лицо Роланда дрогнуло, и на мгновение Эдди показалось, что он
сейчас заплачет. Может, уронит скупую мужскую слезу, может, слезы
польются градом. Эдди отвернулся. Утро в Канзасе, сказал он себе. Вот
уж чего ты не мечтал увидеть. Теперь наслаждайся зрелищем и дай
мужчине сладить с нервами.
Когда он вновь повернул голову, секундная слабость Роланда
осталась в прошлом. Джейк сидел рядом с ним, Ыш положил длинную морду
на один из сапогов стрелка. Роланд начал медленно есть буррито, безо
всякого удовольствия… но он ел.
Холодные пальцы Сюзанны коснулись его руки. Эдди переплел их
своими.
— Одна ночь. — Она все еще не понимала.
— По крайней мере по тем часам, что отсчитывает наше тело, —
ответил Эдди. — В наших головах…
— Кто знает? — пожал плечами Роланд. — Когда ведешь рассказ —
меняешь время.
— В наших головах…
— Кто знает? — пожал плечами Роланд. — Когда ведешь рассказ —
меняешь время. Так уж сложилось в моем мире. — Он улыбнулся. Как
всегда, неожиданно, улыбка превратила его чуть ли не в красавца. Глядя
на эту мгновенную трансформацию, Эдди подумал, что он, пожалуй,
способен понять, как девушка могла влюбиться в Роланда. Когда он был
высок ростом и не так уродлив, до того, как идея найти Башню накрепко
засела у него в голове.
— Я думаю, точно так же обстоит дело во всех мирах, сладенький, —
откликнулась Сюзанна. — Могу я задать пару вопросов, прежде чем мы
тронемся в путь?
— Если хочешь.
— Что с тобой случилось? Надолго ли ты… ушел?
— Я действительно ушел, тут ты права. Путешествовал.
Странствовал. Не в Радуге Мейрлина, конечно… но я не думаю, что
вышел из нее, если попал туда, когда был все еще… не в себе… дело
в том, что у каждого из нас есть колдовской кристалл. Здесь. — Он
постучал пальцами по лбу, между бровями. — Вот куда я ушел. Вот где
путешествовал, пока мои друзья везли меня на восток. И мало-помалу я
стал поправляться. Я держался за шар, но путешествовал в своей голове,
и мне становилось все лучше. Но хрустальный шар так и не засветился
для меня, кроме как в самом конце… когда показались городские стены
и укрепления замка. Если бы он проснулся раньше… Роланд пожал
плечами. — Если бы он проснулся до того, как ко мне начали
возвращаться силы, не думаю, что я сидел бы сейчас с вами. Потому что
любой мир, даже розовый со стеклянным небом, я бы предпочел тому, в
котором не было Сюзан. Полагаю, сила, которая дает жизнь магическому
кристаллу, это знала… и ждала.
— А когда шар засветился вновь, он рассказал тебе остальное, —
вставил Джейк. — Должен был рассказать. О том, чего ты уже не мог
увидеть.
— Да. Я знаю так много только потому, что увидел все в глубинах
кристалла.
— Ты как-то говорил нам, что Джон Фарсон хотел увидеть твою
голову на шесте, — вспомнил Эдди. — Потому что ты у него что-то украл.
Что-то очень для него ценное. Речь шла о магическом кристалле, не так
ли?
— Да. Узнав, что произошло, он просто рвал и метал. Обезумел от
ярости. По твоей терминологии, Эдди, взорвался.
— Сколько еще раз шар светился при тебе? — спросила Сюзанна.
— Что с ним случилось? — добавил Джейк.
— После того как мы покинули Меджис, он трижды открывал мне свои
тайны, — ответил Роланд. — Первый раз — в ночь, когда мы остановились
на привал у самого Гилеада. Тогда я дольше всего путешествовал в нем,
и он показал мне то, о чем я вам и рассказывал. Кое-что я домыслил, но
большую часть видел. Он показывал мне все это не для того, чтобы
чему-то научить, чем-то помочь. Нет, цель у него была одна — причинить
боль.