— Не хочешь подняться наверх? Внешне я не очень, но ноги
могу раздвинуть как надо. И не буду лежать как бревно.
Джонас задумался, потом кивнул. Глаза его заблестели. Эта так же
худа, как Корделия Дельгадо… но разница чувствуется, да? И еще какая
разница!
— Хорошо.
— Я, случается, говорю всякие гадости… предупреждаю заранее.
— Милая леди, постараюсь не пропустить ни одной.
Корал улыбнулась. Головная боль прошла.
— Да. Готова спорить, не пропустишь.
— Дай мне только одну минуту. Я сейчас. — И он направился к
Рейнолдсу.
— Бери стул, Элдред.
— Не могу. Дама ждет.
Взгляд Рейнолдса метнулся к стойке:
— Ты шутишь.
— Насчет женщин я никогда не шучу. А теперь слушай меня.
Рейнолдс шагнул к Джонасу. Хорошо, что это не Дипейп, подумал
тот. Рой тоже все сделает как надо, но лишь после того, как ему десять
раз скажут, что нужно делать.
— Поедешь к Ленджиллу. Скажешь ему, чтобы направил на нефтяное
поле дюжину человек, минимум десять. Хороших людей, которые умеют не
высовываться и не испугаются драки, если придется драться. Командиром
пусть поставит Брайана Хуки. У него голова работает как надо, чего не
скажешь про большинство остальных.
Глаза Рейнолдса радостно блеснули:
— Ты ждешь этих засранцев?
— Они там побывали, может, заявятся еще раз. Если так, их надо
поймать на мушку и расстрелять. Сразу и без предупреждения. Ты понял?
— Да. А что мы потом скажем?
— Как что? Нефть и цистерны — их проделки. Они хотели доставить
ее Фарсону. Да нас будут носить по городу на руках. Прославлять как
спасителей отечества, уничтоживших предателей. Где Рой?
— Поскакал к Скале Висельников. Я видел его в полдень. Он
говорит, что они идут, Элдред. Когда ветер дует с востока, он слышит
ржание лошадей.
— Может, он слышит то, что ему хочется слышать. — Но Джонас
полагал, что Дипейп скорее всего прав. С того момента как Джонас вошел
в салун, настроение его куда как улучшилось.
— Скоро мы начнем перегонять цистерны в другое место, независимо
от того, появятся там мальчишки или нет. По ночам. Но часть мы
оставим, так? Они заменят сыр в мышеловке, — хохотнул Джонас.
— А если мышь не придет?
Джонас пожал плечами:
— Мы с ними разберемся, так или иначе. Завтра я немного надавлю
на них. Хочу, чтобы они злились, хочу спутать им карты. А теперь
отправляйся. Меня ждет дама.
— Хорошо, что она ждет тебя, а не меня, Элдред.
Джонас кивнул. Он предчувствовал, что через полчаса начисто
забудет о боли в ноге.
— Именно так. Тебя бы она слопала с потрохами.
Он вернулся к бару, где Корал стояла, сложив руки на груди.
Он вернулся к бару, где Корал стояла, сложив руки на груди.
Теперь она опустила их, взяла Джонаса за руки. Правую положила на свою
левую грудь. Он почувствовал закаменевший сосок. Указательный палец
левой сунула в рот и легонько прикусила.
— Бутылку возьмем с собой? — спросил Джонас.
— Почему нет? — ответила Корал Торин.
8
Если бы она заснула пьяная, как в последние месяцы у нее вошло в
привычку, то не проснулась бы от скрипа пружин… ее не разбудил бы и
взрыв бомбы. Хотя они и принесли с собой бутылку, она так и стояла на
столике в спальне, которую Корал занимала в «Приюте» (размером как три
клетушки шлюх), виски в ней не убавилось.
Джонас стоял у окна, глядя на серый рассвет, и надевал штаны. Его
спину покрывали перекрестные шрамы. Она хотела спросить, кто его так
жестоко высек и как он выжил, но решила, что с такими вопросами лучше
повременить.
— Куда ты собрался?
— Сначала мне надо найти краску, любого цвета, и дворового пса,
которому еще не отрубили хвост. А что я буду делать потом, сэй, тебе
лучше не знать.
— Очень хорошо. — Она вновь легла, натянув простыню до
подбородка. Она чувствовала, что могла проспать неделю.
Джонас натянул сапоги и двинулся к двери, на ходу застегивая пояс
с кобурой. Повернулся, взявшись за ручку. Она посмотрела на него, ее
серые глаза уже наполовину закрылись.
— Лучшая ночь в моей жизни.
Корал улыбнулась:
— И в моей тоже.
Глава четвертая
РОЛАНД И КАТБЕРТ
1
Роланд, Катберт и Алан вышли на крыльцо бункера на ранчо «Полоса
К» почти через два часа после того, как Джонас покинул комнату Корал в
«Приюте путников». К тому времени солнце уже достаточно высоко
поднялось над горизонтом. Они не относились к тем, кто любит поспать
по утрам, но, как резонно указал Катберт: «Мы должны поддерживать
имидж Привходящего мира. Негоже нам вставать с первыми петухами».
Роланд потянулся, выбросив руки к небу. Потом наклонился, достал
пальцами носки сапог. Позвоночник затрещал.
— Ненавижу я этот шум, — пробормотал Ален. Но в действительности
его тревожили странные сны, которые донимали его всю ночь. Из всех
троих снились они только ему. Из-за дара, возможно, только его природа
наградила шестым чувством.
Из-за дара, возможно, только его природа
наградила шестым чувством.
— Потому-то эта дрянь и шумит. — Катберт хлопнул Алена по плечу.
— Не кисни, старина. Ты слишком красив, чтобы ходить с вытянутой
физиономией.
Роланд выпрямился, и втроем они направились к конюшне через
пыльный двор. На полпути Роланд так резко остановился, что Ален чуть
не ткнулся ему в спину. Роланд смотрел на восток.
— О. — только и сказал он. И чуть улыбнулся.
— О? — эхом отозвался Катберт. — Что, о, великий вождь? О
радость, я вновь увижу надушенную даму, или о ужас, мне придется весь
день горбатиться рядом с моими провонявшими потом собратьями по труду?
Ален опустил голову, уставился на свои сапоги. Новенькие и
неудобные при отъезде из Гилеада, теперь, со стершимися каблуками,
ободранные, они облегали ноги, как домашние тапочки. И смотреть на них
лучше, чем на друзей. В последнее время в подшучивании Катберта
постоянно слышалась резкая нотка. И шутки из веселых становились все
более злыми. Ален после каждой ждал, что Роланд взорвется и от души
врежет Катберту, уложив его на землю. Откровенно говоря, Ален этого
даже хотел. Обстановка могла и разрядиться.
Но в то утро ничего подобного не произошло.
— Просто о, — ответил Роланд и двинулся дальше.
— Прости уж меня, я знаю, что ты не хочешь этого слышать, но я
вновь хочу вернуться к разговору о голубях, — нарушил молчание
Катберт, когда они седлали коней. — Я по-прежнему полагаю, что надо…
— Я готов дать тебе обещание, — улыбнулся Роланд.
Катберт недоверчиво посмотрел на него:
— Какое?
— Если завтра утром у тебя еще останется желание воспользоваться
голубиной почтой, я возражать не буду. Отправим любого в Гилеад с
посланием, закрепленным на его ножке. Что скажешь, Артур Хит? Тебя это
устроит?
Подозрительность не исчезла из глаз Катберта, отчего у Алена
защемило сердце. Наконец Катберт тоже улыбнулся:
— Устроит. Спасибо тебе.
А от ответа Роланда по коже Алена просто побежали мурашки.
— Рано еще меня благодарить.