— Готовься к забегу, — прошептал он. — Если мы все сделаем как
надо, на СИТГО вспыхнет новая свеча. И очень большая.
Он и Катберт нырнули под нижние проржавевшие балки вышки, встали
рядом со скрежещущими механизмами. Роланд никак не мог понять, почему
они не сломались в стародавние времена. Большая часть оборудования
стояла на ржавых металлических основаниях, но он видел и гигантскую
вращающуюся колонну, блестящую от нефти, которая, должно быть,
подавалась автоматически по специальным каналам. У колонны
чувствовался запах газа, напомнившей ему о факеле, периодически
вспыхивающем на другом конце нефтяного поля.
— Гигантский пердун! — прокричал Катберт.
— Что?
— Я говорю, воняет, как… Не важно! Давай покончим с этим, если
сможем… сможем?
Роланд не знал. Медленно двинулся вокруг колонны, Берт — за ним.
Они увидели короткий коридор, вонючий и жаркий, ступили в него.
Коридор повел их вниз. Они видели жирно блестящую вращающуюся
поверхность, изгибающийся отводной лоток. Иногда капли нефти падали на
землю: под лотком набралась приличного размера лужа. Роланд указал на
нее, Катберт кивнул.
Здесь не помогал даже крик: машинный рев заглушал все и вся.
Роланд одной рукой обнял друга за шею, притянул его ухо к своим губам,
вторую руку, с большой петардой, поднял на уровень глаз Катберта.
— Зажги и беги, — приказал он. — Я ее подержу, дам тебе как можно
больше времени. Я забочусь не только о тебе, но и о себе. Не хочу
столкнуться с тобой, выбегая из этого машинного зала. Ты понял?
Катберт энергично кивнул, затем повернул голову стрелка так,
чтобы его губы оказались у уха Роланда.
— А если в воздухе достаточно газа, чтобы он вспыхнул от искры?
Роланд отступил на шаг. Вскинул руки, как бы показывая: «Откуда
мне знать?» Катберт рассмеялся и вытащил коробку серных спичек,
которую прихватил со стола Эвери. Изогнул бровь, как бы спрашивая,
готов ли Роланд. Тот кивнул.
Снаружи дул сильный ветер, но под вышкой спичка загорелась ровным
пламенем. Роланд вытянул руку с петардой, и тут же ему вспомнилась
мать: как она ненавидела все эти петарды, шутихи, хлопушки, как
боялась, что он останется без глаза или без пальца.
Катберт похлопал себя по груди повыше сердца и поцеловал свою
ладонь, подал до боли знакомый знак — желаю удачи. Затем поднес пламя
к фитилю. Он затрещал. Берт повернулся, показал взмахом рук, как
разлетается окружающая их техника (Берт есть Берт, подумал Роланд,
будет шутить и на эшафоте), и помчался по короткому коридору,
приведшему их в чрево вышки.
Роланд еще подержал петарду, а когда от фитиля осталось совсем
ничего, швырнул ее в лоток.
Зажмурился, поворачиваясь, ожидая, что
сейчас, как и предсказывал Берт, взорвется воздух. Не взорвался.
Роланд метнулся в коридорчик, проскочил его, увидел Катберта, стоящего
по другую сторону проема у проволочного забора. Роланд замахал ему
обеими руками: Беги, идиот, когда за его спиной взорвался мир.
Мощный рыкающий грохот, казалось, вырвал его барабанные
перепонки, высосал воздух из груди. Земля накренилась, уходя из-под
ног, словно палуба судна, подброшенного волной, огромная мягкая рука
уперлась ему в спину и с силой толкнула вперед. Он думал, что успел
сделать шаг, может, даже два или три, а потом его подбросило в воздух
и швырнуло к забору, за которым уже не стоял Катберт. Нет, он лежал на
спине, уставившись в какую-то точку позади Роланда. Глаза юноши
округлились, рот широко раскрылся. Роланд теперь все прекрасно видел,
поскольку света на СИТГО было больше, чем в ясный день. Они зажгли
свой ярмарочный костер, да такой яркий, что горожанам и не снилось.
Роланд приземлился на колени рядом с Катбертом, схватил его за
руку. А сзади накатывала волна душераздирающего рева, вокруг начали
падать куски искореженного металла. Они поднялись и помчались к Алену,
который встал перед Сюзан и Шими, словно старался прикрыть их собой.
Роланд бросил короткий взгляд на вышку. Половина ее еще стояла,
светясь красным светом, словно раскаленная подкова, а над ней,
поднявшись в небо на сто пятьдесят футов, пылал ярко-желтый факел. И
это было только начало. Роланд не знал, сколько еще вышек ему удастся
поджечь, прежде чем на СИТГО появятся горожане, но рассчитывал
разобраться с вышками по максимуму, чего бы ему это ни стоило.
Взорвать цистерны у Скалы Висельников — только полдела. Следовало
лишить Фарсона источника нефти.
Но, как выяснилось, ему не пришлось поджигать петардами другие
вышки. Под землей их связывали трубопроводы, в большинстве своем
наполненные природным газом, просочившимся через высохшие, потерявшие
эластичность уплотнения. Не успели Роланд и Катберт подбежать к
остальным, как раздался новый взрыв и в небо взметнулся еще один
факел: на воздух взлетела вышка, стоявшая справа от той, что взорвали
Роланд и Катберт. Мгновением позже третья вышка, расположенная в
добрых шестидесяти ярдах от первых двух, вспыхнула ярким пламенем. На
этот раз железные стойки оторвались от бетонного основания, и вышка
повалилась на землю, плюясь искрами и потоками пламени. Еще взрыв.
Еще. И еще.
Пятеро молодых людей, остолбенев, прикрывали глаза руками. Уже
все нефтяное поле пылало, как праздничный пирог, поставленный на стол
перед именинником, обдавая их потоками раскаленного воздуха.
— Боги добры, — прошептал Ален. Роланд понял, что еще
минута-другая, и они сгорят заживо.