5
В молчании шагали они среди сладко пахнущей травы, которую с
удовольствием продолжали есть коровы и лошади, даже когда она уже
раздувала, а потом разрывала им желудки. Высокая, на фут выше головы
Роланда, трава зеленела, как летом. Дети иногда терялись в Плохой
Траве и умирали там, но Сюзан не испытывала страха, находясь рядом с
Роландом, даже не видя небесных ориентиров: врожденное чувство
направления никогда не подводило его.
— Сью, ты нарушила мое указание, — наконец вырвалось у него.
Она повернулась к нему, на ее губах заиграла улыбка.
— Значит, ты хочешь вернуться в камеру, так? — спросила она. —
Вместе с друзьями?
— Нет, разумеется, нет. Ты такая храбрая! — Он прижал ее к себе,
поцеловал. Когда оторвался, оба они тяжело дышали. Потом Роланд
положил ей руки на плечи, заглянул в глаза. — Но на этот раз ты должна
в точности выполнить мои указания.
Она молча смотрела на него, не отводя глаз.
— Ты знаешь. Знаешь, что я тебе сейчас скажу.
— Да, возможно.
— Говори. Может, у тебя получится лучше.
— Я должна остаться в хижине, а вы уедете. Останусь я и Шими.
Роланд кивнул.
— Но ты останешься? Останешься?
Она подумала о том, каким чужим казался ей револьвер Роланда,
когда она сжимала его под пончо, вспомнила недоуменный, неверящий
взгляд Дейва после того, как пуля пробила ему грудь и отбросила назад.
Вспомнилась и ее первая попытка убить шерифа Эвери, когда выстрелом
она лишь подожгла свое пончо, хотя шериф находился прямо перед ней.
Револьвера для нее у них не было (если только Роланд не отдал бы ей
один из своих), управляться с ним она не умела.
.. и, что более важно,
не хотела уметь. Учитывая все эти обстоятельства, опять же не забывая
о Шими… пожалуй, оптимальный выход для нее — остаться в хижине.
Роланд терпеливо ждал. Сюзан кивнула:
— Мы с Шими будем ждать вас. Я обещаю.
Он улыбнулся, на лице отразилось облегчение.
— А теперь честно ответь на мой вопрос, Роланд.
— Если смогу.
Она посмотрела на луну, лицо Демона бросило ее в дрожь, вновь
взглянула на Роланда.
— Каковы шансы, что ты вернешься ко мне?
Он обдумал вопрос, не выпуская ее рук, и после долгой паузы
ответил:
— Выше, чем полагает Джонас.
— Мы будем ждать у границы Плохой Травы, и ты сможешь засечь их.
— Да, табун лошадей, который я видела…
— Он может появиться и без табуна, — ответил Роланд, не зная еще,
как точно предугадал замыслы Джонаса. — Но шума от его отряда и так
будет достаточно. А если их окажется много, мы их и увидим… они
прорежут в траве коридор.
Сюзан кивнула. Такое она видела не раз. Загадочным образом Плохая
Трава раздавалась в стороны, пропуская группы людей.
— А если они будут ждать тебя, Роланд? Если Джонас вышлет
разведчиков?
— Я в этом сомневаюсь, — пожал плечами Роланд. — А если и вышлет,
мы их убьем. Если сможем, по-тихому. Убивать мы хорошо обучены. С этим
мы справимся.
Сюзан перехватила его руки, теперь она сжимала руку Роланда, а не
наоборот. На ее лице читался страх.
— Ты не ответил на мой вопрос. Каковы шансы, что мы вновь
увидимся?
Он опять задумался:
— Пятьдесят на пятьдесят.
Она закрыла глаза, глубоко вдохнула, медленно выдохнула, открыла
глаза.
— Плохо, но не так плохо, как я думала. А если ты не вернешься?
Мне с Шими ехать на запад, как ты и говорил?
— Да, в Гилеад. Там ты будешь в полной безопасности, дорогая…
но ты просто обязана добраться до Гилеада, если не услышишь, как
взрываются цистерны. Ты знаешь об этом, не так ли?
— Чтобы предупредить твоих людей… твой ка-тет?
Роланд кивнул.
— Я их предупрежу, не бойся. И Шими не дам в обиду. В том, что мы
добрались до этой хижины, его заслуги не меньше, чем моей.
Роланд действительно серьезно рассчитывал на Шими, хотя Сюзан об
этом не догадывалась. Если его, Катберта и Алена убили бы, именно Шими
удержал бы Сюзан от опрометчивых поступков: ответственность за его
жизнь и безопасность заставили бы ее уйти на запад.
— Когда вы уезжаете? — спросила Сюзан. — Есть у нас время
заняться любовью?
— Время есть, но, может, нам не стоит этого делать. Мне и так
трудно вновь оставить тебя. Конечно, если ты очень хочешь… — Его
глаза молили ее ответить «да».
Конечно, если ты очень хочешь… — Его
глаза молили ее ответить «да».
— Тогда вернемся и немного полежим. — Она повернулась, взяла его
за руку. Уже хотела сказать, что носит их первенца, но в последний
момент передумала. У него и так много забот… да и не было у нее
желания сообщать такую радостную весть под этой уродливой луной. Так
можно накликать беду.
Они проложили путь сквозь Плохую Траву, которая уже успела
сомкнуться. У хижины Роланд развернул ее к себе, нежно поцеловал.
— Я всегда буду любить тебя, Сюзан. Несмотря ни на что.
Она улыбнулась. В уголках глаз выступили слезинки.
— Несмотря ни на что, — согласилась она. Поцеловала Роланда, и
они вошли в хижину.
6
Луна начала спуск к горизонту, когда отряд из восьми человек
выехал из-под арки с выбитыми на ней словами «ВХОДИТЕ С МИРОМ».
Первыми скакали Джонас и Рейнолдс. За ними следовал черный возок Риа.
Тянул его крепкий на вид пони, сил которому хватило бы и на ночь, и на
половину следующего дня. Джонас хотел дать ей возницу, но Риа
отказалась.
— Нет такого животного, с которым мужчина справился бы лучше
меня, — заявила она ему, и похоже, сказала правду.
Поводья лежали у нее на коленях, однако пони и без них знал, что
от него требуется. За возком следовали Хэш Ренфрю, Куинт и трое лучших
ковбоев Ренфрю.
Корал тоже хотела поехать, но Джонас имел на этот счет иное
мнение.
— Если нас убьют, ты сможешь жить, как и раньше. О том, что мы
заодно, никто не знает.
— Без тебя мне нет смысла жить.
— Слушай, не изображай школьницу, тебе это не идет. Ты найдешь
немало причин и дальше брести по тропе, стоит лишь задуматься над
этим. Если все пройдет хорошо, а я ожидаю, что так оно и будет, а ты
все еще захочешь быть со мной, уезжай отсюда, как только услышишь о
нашем успехе. К западу отсюда, в горах Ви-Кастис, есть городок.
Называется Ритзи. Ты прибудешь туда задолго до нас, как бы мы ни
спешили. Найди приличную гостиницу, где может остановиться одинокая
женщина… если такая есть в Ритзи. Жди. Когда мы доберемся туда с
цистернами, вливайся в колонну по мою правую руку. Ты все поняла?
Она поняла. Такие женщины встречались одна на тысячу. Умные, как
Сатана, и умеющие трахаться, как любимая шлюха Сатаны. Теперь
оставалось только одно: чтобы все прошло, как он только что описал.
Джонас придержал поводья, дождался, пока с ним поравняется возок.
Шар в мешке лежал на коленях Риа.
— Есть что-нибудь?
Он надеялся вновь увидеть розовую искру в черноте шара и
одновременно страшился этого.