Но времена изменились. В
какой-то момент этот бандит стал генералом, а теперь генерал
превращается в правителя, который выступает от лица людей. — Он
помолчал, потом с грустью добавил: — Северные и западные феоды в огне,
леди.
— Но они отстоят на тысячи миль! — Этот разговор пугал ее, но
одновременно и возбуждал своей экзотичностью. По-другому и быть не
могло. Ведь в Хэмбри по три дня судачили о чьем-то пересохшем колодце!
— Да. — Его выговор по-прежнему казался странным для ее слуха. —
Но ветер дует в этом направлении. — Он повернулся к Сюзан, и его губы
разошлись в улыбке. Суровые черты смягчились, он стал похож на
мальчика, которого давно ждала постель. — И я не думаю, что сегодня мы
увидим Джона Фарсона. Вы со мной согласны?
Она улыбнулась в ответ:
— Если и увидим, мистер Диаборн, вы сумеете защитить меня от
него?
— Несомненно, — он все улыбался. — но я защищал бы вас с куда
большим рвением, если бы вы позволили называть вас по имени, которое
дал рам ваш отец.
— Разрешаю, в интересах собственной безопасности. И полагаю,
исходя из тех же интересов, я должна называть тебя Уилл.
— Совершенно справедливо и так изящно высказано. — Теперь он
улыбался во весь рот. — Я… — И тут новый приятель Сюзан, который уже
не мог оторвать от нее глаз, но продолжал идти, зацепился ногой за
булыжник, выпирающий из пыли, и чуть не упал. Быстрый тихонько заржал
и подался назад. Сюзан весело рассмеялась. Пончо сдвинулось, обнажив
голую ножку, но она выдержала паузу, прежде чем поправить его. Он ей
нравился, это точно. И не было в этом ничего дурного. Он всего лишь
мальчик, не так ли? Когда он улыбался, она ясно видела, что он только
год или два как перестал прыгать на стогах сена (мысль о том, что и
она лишь недавно переросла эту игру, почему-то ее не посетила).
— Обычно я не столь неуклюж, — попытался оправдаться он. —
Надеюсь, я тебя не испугал.
{Отнюдь. Уилл, мальчишки в моем присутствии сбивают себе пальцы
ног с тех пор, как у меня выросла грудь.}
— Отнюдь. — Она вернула разговор в прежнее русло. Уж очень
заинтересовала ее тема. — Так ты и твои друзья приехали по воле
Альянса, чтобы определить, чем мы богаты, так?
— Да. И я уделил столько внимания нефтяному полю только потому,
что среди прочего нам поручено сосчитать работающие нефтяные вышки.
— От этой обязанности я могу тебя освободить. Их девятнадцать. Он
кивнул.
— Я у тебя в долгу. Но мы также должны определить… если
сможем… сколько нефти выкачивают эти девятнадцать насосов.
— Неужели в Нью-Канаане так много нефтесжигающих машин, что эта
величина имеет значение? И у вас еще есть алхимия, позволяющая
превратить нефть в продукт, который используется в этих машинах?
— Этот агрегат называется не алхимией, а нефтеперегонной
установкой, если я не ошибаюсь, и, по-моему, одна из них все еще
работает.
Но нет, избытка работающих машин у нас нет, однако в Зале
Предков в Гилеаде еще горят лампы накаливания.
— Это же надо! — воскликнула Сюзан. Лампы накаливания и
электрическую иллюминацию она видела только на картинках, но не
вживую. В Хэмбри (в здешних краях они назывались «искрянки», но Сюзан
полагала, что это те же лампы накаливания) последние уже два поколения
как перегорели.
— Ты упомянула, что твой отец до самой смерти работал главным
конюхом. Его звали Патрик Дельгадо? Ведь так?
Она пристально посмотрела на него, вопрос разом вернул ее к
настоящему.
— Откуда ты знаешь?
— Его имя прозвучало на инструктаже. Нам поручено сосчитать
коров, овец, свиней, быков… и лошадей. Из всей живности наиболее
важны лошади. И все вопросы, касающиеся лошадей, нам порекомендовали
задавать именно ему. Мне очень жаль, что он ушел в пустошь, пройдя
тропу до конца, Сюзан. Ты примешь мои соболезнования?
— Да, и с благодарностью.
— Несчастный случай?
— Да. — Она надеялась, что в голосе ясно звучало ее желание:
{давай оставим эту тему, больше не спрашивай.}
— Позволь мне быть с тобой откровенным. — Вот тут Сюзан
показалось, что впервые она уловила фальшь в его голосе. А может,
разыгралось ее воображение. Она не так много и знала, на что тетя Корд
указывала ей чуть ли не ежедневно, но ей представлялось, что те, кто
говорит: {Позволь мне быть с тобой откровенным,} могут не моргнув
глазом заявить, что дождь падает с земли на небо, деньги растут на
деревьях, а детей приносит аист.
— Конечно, Уилл Диаборн, — чуть суше, чем раньше, ответила она. —
Некоторые утверждают, что честность — лучшая политика.
Он с сомнением посмотрел на Сюзан, потом улыбнулся. Опасная у
него улыбка, подумала Сюзан. Как трясина. Зайти легко, выйти — куда
как труднее.
— Идеи объединения в эти дни не очень популярны в тех феодах,
которые входят в Альянс. В этом одна из причин того, что с Фарсоном
еще не покончили. Потому-то и возросли его устремления. Он прошел
долгий путь, и уже не тот грабитель, что орудовал на дорогах Горлана и
Десоя. И он пойдет еще дальше, если вера в Альянс не возродится.
Может, доберется и до Меджиса.
Она и представить себе не могла, с какой стати Благодетелю может
понадобиться ее маленький сонный городок в захолустном феоде,
граничащем с Чистым морем, но предпочла промолчать.
— Но дело в том, что нас послал не Альянс, — продолжил Уилл. — И
мы проделали столь долгий путь не для того, чтобы считать коров,
нефтяные вышки и гектары обрабатываемой земли.
Он помолчал, глядя себе под ноги, словно боялся вновь
споткнуться, рассеянно поглаживая длинную морду Быстрого.