9
У моей Сюзи есть недостатки, но она всегда появляется вовремя,
говорил, бывало, Пат Дельгадо. Невероятно пунктуальная эта девочка.
Слова его подтвердились и в ночь перед праздником Жатвы. Сюзан
обогнула собственный дом и подъехала к «Приюту путников» буквально
через десять минут после того, как солнце скрылось за холмами и
Главная улица укрылась лиловыми тенями.
Сама улица была на удивление пустынна, учитывая, что завтра
начинался праздник. Оркестр, который последнюю неделю каждый вечер
играл в «Зеленом сердце», на этот раз устроил себе выходной. Изредка
взрывались хлопушки и петарды, но орущие, смеющиеся дети не носились
взад-вперед. И из вывешенных цветных фонариков горели лишь немногие.
Зато пугала таращились на Сюзан с каждого крыльца. И девушка
вздрагивала от взглядов их белесых глаз.
И в «Приюте» атмосфера изменилась. У коновязи хватало лошадей
(еще больше стояли у продовольственного магазина на противоположной
стороне улицы), свет горел во всех окнах, салун напоминал огромный
корабль, плывущий в темном море, но только не слышалось ни громких
криков, ни развеселой музыки: пианино Шеба молчало.
Она без труда представила себе, что происходит внутри: сотня
мужчин, может, и больше, просто стоят и пьют.
Она без труда представила себе, что происходит внутри: сотня
мужчин, может, и больше, просто стоят и пьют. Не разговаривают, не
смеются, не бросают кости в «Аллее Сатаны», реагируя на результат
радостными воплями или горестными стонами. Шлюх не хлопают по заду,
никому не нужны ярмарочные поцелуи, ссоры не начинаются резким словом
и не заканчиваются крепким ударом кулака. Мужчины просто пьют в трех
сотнях ярдов от того места, где томятся за решеткой ее возлюбленный и
его друзья. В этот вечер мужчины не собираются делать ничего другого,
только пить. И если ей повезет… если в последний момент она не
струсит и ей повезет…
Когда она остановила Пилона у дверей салуна, от стены отделилась
тень. Сюзан замерла, но туг же разглядела в оранжевом свете луны лицо
Шими. Расслабилась, даже засмеялась. Он состоял в ее ка-тете, она
знала, что состоял. Так стоило ли удивляться тому, что он тоже об этом
знал?
— Сюзан, — прошептал Шими, снимая сомбреро и прижимая его к
груди. — Я тебя ждал.
— Почему? — спросила она.
— Потому что знал, что ты придешь. — Через плечо он глянул на
«Приют», сверкающий ярко освещенными окнами. — Мы пойдем освобождать
Артура и остальных, да?
— Хотелось бы освободить.
— Мы должны. Эти люди, что в салуне, ничего не говорят, но все
ясно без слов. Я знаю, Сюзан, дочь Пата, я все знаю. Она в этом не
сомневалась.
— Корал в салуне?
Шими покачал головой.
— Поехала в Дом-на-Набережной. Сказала Стенли, что будет готовить
тела к послезавтрашним похоронам, но я не думаю, что она будет здесь
на похоронах. Большие охотники за гробами уезжают, и она уедет с ними.
— Шими поднял руку, вытер текущие из глаз слезы.
— Твой мул, Шими…
— Оседлан и готов к дороге.
Рот, Сюзан изумленно открылся.
— Как ты узнал…
— Точно так же, как знал о том, что ты придешь сюда, сэй Сюзан.
Просто знал. — Он пожал плечами. — Капи за углом. Я привязал его к
водяной колонке.
— Это хорошо. — Она порылась в седельной суме, в которую положила
маленькие петарды. — Вот. Возьми их. Спички у тебя есть?
— Ага. — Шими ни о чем не спросил, просто засунул петарды в
нагрудный карман.
Но тут Сюзан, которая никогда не бывала в салуне, задала ему еще
один вопрос:
— Шими, что они делают со своими пальто, шляпами, пончо, когда
входят в зал? Они же должны их снять, от выпивки становится жарко.
— Да. Они кладут их на длинный стол у двери. Когда приходит время
расходиться, некоторые не могут поделить пончо и начинается драка.
Она кивнула, быстро прикидывая, как использовать полученные
сведения. Шими стоял перед ней, прижав сомбреро к груди. Он мог только
исполнять принятые решения, сам же ничего придумать не мог.
Он мог только
исполнять принятые решения, сам же ничего придумать не мог… Наконец
она вскинула голову.
— Шими, если ты мне поможешь, тебе придется покинуть Хэмбри…
покинуть Меджис… покинуть Внешнюю Дугу. Ты поедешь с нами, если мы
сумеем вырваться. Ты должен это понимать. Понимаешь?
Она видела, что Шими все понял, губы его разошлись в широкой
улыбке.
— Да, Сюзан! Поеду с тобой, и Уиллом Диаборном, и Ричардом
Стокуортом, и моим лучшим другом мистером Артуром Хитом! Поеду в
Привходящий мир! Мы увидим дома, и статуи, и женщин в красивых
платьях, похожих на сказочных принцесс, и…
— Если мы попадемся, нас убьют.
Он перестал улыбаться, но из глаз не потекли слезы.
— Да, убьют, если попадемся, это точно.
— И ты все равно мне поможешь?
— Капи под седлом, — повторил он. Сюзан решила, что ответ более
чем ясный. Она взялась за руку Шими, прижимающую сомбреро к груди,
наклонилась, схватившись второй рукой за переднюю луку седла, и
поцеловала юношу в щеку.
Он улыбнулся.
— Мы сделаем все, что в наших силах, не так ли? — спросила она
Шими.
— Да, Сюзан, дочь Пата. Для наших друзей мы сделаем все. Приложим
все силы.
— А теперь слушай, Шими. Слушай внимательно.
Она говорила.
Шими слушал.