Хорошо, что зло её отца сгинуло бесследно. Плохо, что в Эвиале завелось новое зло, куда сильнее прежнего. Что там дуотты, заманившие в своё время её отца в ловушку! Новый враг, насколько она могла понять, был самым страшным из возможных — бесплотным, бестелесным, и обычные средства войны с ним не годились. Меч мог сразить прислужников Западной Тьмы, но не Её саму. Насколько она поняла, нашёлся могучий чародей, что бросил вызов самой Тьме, но ему требовалась помощь. А раз так, она, Ниакрис,. встанет рядом с ним. Ей уже довелось сражаться с тенью, с загадочными врагами отца, некогда одолжившими ему силы для победы над творением дуоттов, но потребовавшими в уплату слишком многого.
встанет рядом с ним. Ей уже довелось сражаться с тенью, с загадочными врагами отца, некогда одолжившими ему силы для победы над творением дуоттов, но потребовавшими в уплату слишком многого. Не миновать и второй битвы; что ж, не для этого разве готовила её сама жизнь? Она покажет, что школа Храма Мечей кое?чего стоит, и в первую очередь — притащит сюда за хвост эту самую сову. Нечего ей тут летать.
Ниакрис не привыкла спрашивать у кого?либо разрешений. Пусть Кицум — вовсе даже и не Кицум… но всё равно. Она, Ниакрис, — свободная воительница. И поступает так, как считает нужным. Слишком долго она гнула спину и склоняла голову.
Отец возился с ранеными чародейками. Клара и Тави… Причём Клара — из какой?то загадочной Долины магов. Интересно… но сейчас не до этого. Её, Ниакрис, не видят, и хвала всем силам — воплощённым и безымянным.
Ниакрис поправила повязку на лбу, проверила, легко ли выходит меч из ножен. Если Сильвия предпочтёт встретить её в человеческом обличье, исход дела решат клинки, а не магия. Пусть даже у неё нет меча. Отобрала ж она сперва чёрный фламберг у Сильвии голыми руками!
Не оглядываясь, она двинулась в путь. По диким, невообразимым пейзажам Дна Миров. По чёткому — для неё — следу улетевшей совы. Сильвия не умела заметать следы, отметила про себя Ниакрис. Без злобы или презрения — полученный урок заставил забыть о заносчивости.
Мимо висящих в воздухе сапфировых глыб, мимо бьющего из чёрной скалы огненного фонтана, мимо бассейна с коричневой малоаппетитной жижей, где вяло шевелили не то корнями, не то щупальцами какие?то существа, которых с равным успехом можно было отнести и к растениям, и к животным. Мимо стоящего неподвижной колонной серого смерча. Из глубины её визгливо окликали чьи?то голоса. Мимо полуразрушенного замка, состоящего из причудливых полусферических «башен», сложенных из ярко?красного камня. Над проломами чуть дрожал воздух, а над одним, самым крупным, Ниакрис увидела танцующего призрака. Завидев человека, привидение взвыло замогильным голосом и, точно в воду, нырнуло в черноту пролома.
Видели мы уже такое, во всех видах видели, подбадривала себя Ниакрис. Видели, когда шли к укрывищу некроманта, когда пробивались сквозь забитые скелетами и ходячими трупами коридоры… А это место — просто забавный зверинец, живущее, похоже, по принципу — не тронь меня, и я тебя не трону.
У первого попавшегося на пути более?менее нормального дерева (или того, что больше всего подходило под это определение) Ниакрис выломала себе две короткие дубинки. Воин Храма умеет обратить в смертоносное оружие всё, что угодно.
След совы вёл прочь, между двурогой скалы — правый пик изумрудно?зелёный от покрывавшей его растительности, левый — иссиня?чёрный и дымящийся, словно выхваченная из костра головня. На склонах зелёного пика тоже мелькали какие?то крылатые существа, напоминавшие гарпий — птичье тело и человеческая голова. При виде Ниакрис твари разразились раздражённо?хищным шипением и, мигом построившись двумя правильными клипами, обрушились на неё и справа, и слева.
Они привыкли справляться так со всякой добычей, только на сей раз им попался орешек явно не по зубам. Выученица Храма Мечей ответила со всей нерастраченной злостью, хоть и нарушая заветы своих былых учителей, но с не меньшей действенностью.
Р?раз, и два, и три — дубинки с шипением резали воздух. Девушка завертелась волчком, разя направо и налево. Защищённые почти настоящим панцирем из плотных перьев тела поддавались с трудом, но не прошло и нескольких мгновений, как на земле билось, обильно орошая кровью мёртвый камень, пять крылатых бестий.
Остальным этого хватило. С разочарованным клёкотом гарпии взлетели, вновь укрываясь среди непрерывно движущихся, словно морские водоросли во время волнения, тёмно?зелёными ветвями с мясистыми кожистыми листьями.
— Вот так, — громко произнесла Ниакрис, чётким, показным движением стряхивая кровь с дубинок и затыкая их обратно за пояс.
— Так и только так. А если не поймёте и сунетесь ещё раз — перебью всех до единой. Я могу.
Из листвы на неё пялились ненавидяще?испуганные большие глаза. Человеческие глаза. Похоже, гарпии в её словах нисколько не усомнились.
…Позади остались и другие преудивительные места. То ниоткуда возникала настоящая широкая река, вытекавшая прямо из глухой матёрой скалы, и, проделав по поверхности не более двух сотен шагов, исчезала в непроходимой стене живых джунглей (до неприятного живых, постоянно шевелящихся, выбрасывающих далеко на нагой камень ловчие нити усов). В реке тоже жили какие?то создания, показавшиеся Ниакрис более миролюбивыми, во всяком случае, глаза на рыбовидных «лицах» смотрели осмысленно и даже дружелюбно. След совы вёл дальше за реку; после некоторых сомнений Ниакрис вошла в прохладную воду и поплыла. Сильное течение сносило её к зелёной стене джунглей, однако вскоре рядом замелькали гладкие чёрные тела речных обитателей, глаза смотрели на девушку доброжелательно и с любопытством. Один из них, крупнее и на вид сильнее других — верно, вожак, — оказался рядом, пару раз шевельнув высоким и твёрдым спинным плавником. Мол, хватайся, помогу.