— И куда же он делся, хотел бы я знать? — ворчал Анэто, потирая замёрзшие руки. Они с Меганой сумели проследить раненого дракона; посланная в Разрушителя молния каким?то образом поразила его спутника и скакуна. Старые легенды утверждали, что драконы вообще невосприимчивы к магии, однако они, похоже, врали (хотя чего же ещё ожидать от старых легенд! Магия идёт вперёд, развивается, становясь только сильнее). Именно по незримым эманациям страдания и боли магам удалось проследить путь Разрушителя через заснеженные пустоши. Свирепые бури быстро заметали обычные следы.
— Скорее всего, закрыл трещину за собой, Ан, — отозвалась Мегана. Чародейка в коротком полушубке и непривычных для дамы тёплых портах задумчиво крутила в пальцах большой кристалл розоватого кварца. Внутри слабо мерцал едва заметный огонёк. — Чувствуешь — обрушивающее заклятье? Завалил отнорок, и вся недолга.
Анэто сумрачно кивнул. Нарядный посох чародея был воткнут в узкую щель, адамант в навершии тоже тускло поблескивал в унисон с кристаллом Меганы. Охрана — полдюжины магов помладше и три десятка наёмников — благоразумно держалась в стороне.
— Угу, прошёл и закрыл… — пробормотал Анэто, проделывая сложные пассы над ничем не примечательной трещиной, рассекавшей угрюмо?серую поверхность скалы. — Ничего особенного, просто обрушил… Но, Мег, не думаю, что нам удастся открыть тут дорогу. Пробиваться сквозь сплошной завал… да ещё на Пике Судеб… бр?р?р.
— Преподобный отец наверняка этого и потребует, — вздохнула хозяйка Волшебного Двора, и лицо Анэто потемнело.
— Не пробиться, — повторил он. — Надо искать обходные пути.
— Но разломов и трещин тут тысячи! — возопила Мегана.
— Придётся попотеть… сестрица.
— Сестрица! Придумаешь тоже! — фыркнула чародейка, поджимая губы и одновременно совершенно не платонически прижимаясь к чародею. — Не желаю быть никакой сестрицей.
— Мег, Мег, милая моя… люди же смотрят…
— М?м?м… и пусть себе смотрят… нет уж, не отворачивайся, когда тебя целуют!
— Мег… умпф… ну не здесь же, во имя всех богов!
— Я буду целоваться там, где мне вздумается, — промурлыкала чародейка. — Ибо в этом, как я поняла, и состоит главная привилегия хозяйки Волшебного Двора!
Анэто только головой покачал, но губы мага улыбались.
— Тогда за дело… подруга? так лучше? Так можно?
— М?можно… ох… мне совсем другим делом сейчас хочется заниматься…
— Ох, да оставь же! — перепугался Анэто, вообразив, что волшебница решила перейти к существенно более интимной части отношений, нежели поцелуи.
— Разделимся. Ты попытайся всё же расчистить проход, а я полазаю вокруг, поищу другие пути…
…Прошло довольно много времени, вконец промёрзшие Анэто и Мегана вместе со свитой грелись у костра (самого простого, немагического), когда к ним пожаловали гости. Отца Этлау сопровождал небольшой отряд — едва ли десяток человек из числа уцелевших инквизиторов.
Да, дорого обошёлся преподобному тот бой с Разрушителем; тот ведь, словно избегая бить по простым воинам, обрушил почти всю мощь Чёрной башни именно против святых братьев.
Иногда Анэто казалось, что в этом он и Разрушитель оказались бы союзниками.
Против всех ожиданий Меганы, экзекутор держался дружески и спокойно. Эдакий уверенный в себе отец?командир.
— Ничего страшного, — уронил он, выслушав про обвал. — Ясное дело, Разрушитель прячется в подгорных кавернах. Там его можно искать годами.
— И тем не менее — ничего страшного? — Анэто не удержался от сарказма.
— Ничего страшного, — повторил инквизитор, ничуть не смутившись. — Пик Судеб — это всё?таки не Чёрная башня. Это всего?навсего большая гора.
— О которой идёт весьма дурная слава…
Этлау поморщился.
— Россказни о несметных сокровищах, хранящихся в забытых самими гномами подземельях, охраняемых жутким чудовищем? Полноте, господа маги.
— Но именно с магической точки зрения… — заикнулась Мегана.
Инквизитор только махнул рукой.
— Я знаю, — кивнул Этлау. — С магической точки зрения, Пик Судеб являет собой один большой артефакт. Попытки исследовать его более тщательно неизменно проваливались. Но нам это не помешает.
— Позвольте осведомиться, почему? — Анэто как мог старался скрыть сарказм в голосе. Инквизитор сделал вид, что милорду ректору это на самом деле удалось.
— Этот артефакт, насколько позволяют судить слабые мои, Спасителем дарованные способности, абсолютно чужд Тьме, — заявил преподобный. — Проклятый Разрушитель не сможет им воспользоваться.
— А разве мы сможем?
— Мы — тоже нет, но со всякой силой, противостоящей Мраку, можно договориться, — безапелляционно бросил Этлау.
Мегана и Анэто переглянулись. Инквизитор раз за разом ставил их, опытных чародеев, в тупик. Сейчас отец?экзекутор говорил совершенно правильные и разумные вещи, но… кто знает, что в действительности у него на уме?
— Как же, святой отец, вы хотите «договариваться» с этой силой? — осторожно спросила Мегана.
— Очень просто, дочь моя, — снисходительно улыбнулся инквизитор. — Я чувствую неупокоенных тут, совсем близко, в недальних подземельях. Я чувствую гнев Силы, обитающей тут. Мы сразимся с неупокоенными, с армией, которую Разрушитель, бесспорно, пытается сейчас создать в своих мрачных катакомбах. Вы не ощущаете присутствия живых мертвецов в подгорных коридорах, достопочтенные чародеи?