— Повелитель? — Клавдий, очевидно, решил, что не расслышал.
— Это то, чего они добиваются. Чтобы легионы цеплялись бы за каждую пядь земли. Мы не добьёмся успеха в мелких стычках. Надо отходить. И не только за Суолле. Дальше. К самому Мельину. Пусть наступают.
— Мой Император! Но бароны ненадёжны… если они предадутся Семандре… нам при контрнаступлении придётся брать эти замки штурмом, один за другим. Потери при этом…
— Раздайте пахарям лишнее оружие. Выскребите старые арсеналы.
— Мой Император! Благородные сословия не снесут массового вооружения простонародья! Это будет означать уже не мятеж, а восстание! Всеобщее восстание! А баронская конгрегация способна вывести в поле без малого пятьдесят тысяч бойцов, профессиональных дружинников!
— Я рискну, Клавдий, — спокойно сказал Император, глядя в глаза консулу. — У нас нет иного выхода. Ни одно войско ещё не одержало победы над вооружённым народом.
— Если не считать нашу победу над Дану, — проворчал Баламут.
— Если не считать нашу общую победу над Дану, — согласился Император. — Мы тогда были союзниками, почтенный гном. Но с Дану, если мне не изменяет память, дело кончилось истреблением этого самого вооружённого народа. А Семандре не нужна пустыня. Им нужны данники. У них самих не так много людей. Так что прошу принять к исполнению мои слова, консул.
— Повиновение Империи, — в голосе Клавдия лязгнул металл.
— Господин казначей, распорядитесь выделить деньги ещё на пять легионов. Господин секретарь, составьте приказ. О формировании легионов: Восемнадцатого… ну и так далее, по Двадцать Второй включительно. Семнадцатый легион не возрождать. Они покрыли себя позором. Поэтому легиону с номером «семнадцать» в имперской армии более не бывать. Всё ясно? Тогда пишите. Я приложу печать. И разошлите вести немедленно. Я хочу увидеть первых добровольцев уже завтра.
Глава девятая
ЭВИАЛ
Будут штурмовать, папа? — осторожно осведомилась Рысь, прижимаясь к плечу некроманта. Они стояли у бойницы — а по льду к Чёрной башне приближался отряд осаждавших. Тьма за стенами волшебным образом позволяла Фессу видеть происходящее в мельчайших деталях; Сущность услужливо предоставляла своей креатуре эту возможность.
— Нет, дочка, — последнее слово вырвалось у некроманта чуть ли не против его воли. Он называл девочку?дракона Рысью, разными ласковыми прозвищами, но «дочерью» — никогда. — Слишком их мало. Сотни четыре воинов, четыре десятка магов, остальное — инквизиторы… да ещё и с палаческими каррочио. Скорее это разведка боем. Прежние не могли подобраться даже близко. Хватало обычного человеческого страха.
— Эти не остановятся, — буркнула драконица. — Нутром чую.
— Не остановятся, — кивнул Фесс. — Но мы для начала испробуем что?нибудь простенькое.
— Например, ветер, папа?
— Умница. Именно о ветре я и подумал. Простое заклинание, тем более, когда вокруг столько Силы. Достаточно их просто остановить…
— А что подумает Она? — тихонько напомнила девочка.
— Она… — проворчал Фесс. — Чего Она ждёт от меня, понятно. Но ещё и эти трюки с лестницей… Она добилась, чего хотела. Совершенно нас запутала. Одно дело вести поури на стены Аркина, твёрдо зная, что это иллюзия, и совсем другое — в реальности.
— Но, папа… нам ведь всё равно придётся идти на Аркин…
— С чего ты взяла? — изумился некромант.
— Ну… не именно на Аркин, — поправилась Рысь. — Будут какие?то другие города, которые Она наверняка захочет взять штурмом и утопить в крови.
— Наверняка, — сумрачно согласился Фесс. — Но мы постараемся, чтобы это… оказалось бы не так болезненно.
«Не обманывай сам себя, — тотчас подумал он. — Не будет это безболезненным. И не могло быть с самого начала, — он украдкой оглянулся на Рысю. — Читает меня сейчас или нет? Вообще?то, у неё нет такой привычки…»
Рысь покачала головой.
— Но если эти полезут в бойницы или начнут выбивать ворота, нам придётся защищаться.
— Думаю, до этого не дойдёт, — оптимизма в голосе Фесса, приходилось признать, не хватало.
Однако сам он уже знал, что дойдёт и дойдёт непременно. Среди наступавших был сам отец Этлау.
Фесс усилием воли подавил соблазн. Выйти сейчас из башни с одним клинком, как встарь, сойтись с инквизитором грудь на грудь, по вечным законам войны, когда сражение всегда начиналось единоборством, и скорее всего получить арбалетную стрелу в спину, да ещё и не одну.
— Ветер, Рыся. Мы попробуем ветер.
…Однако с первых же тактов заклятья Фесс ощутил, что всё идёт не так. Словно ты аккуратно замахиваешься ювелирным молоточком, намереваясь положить ещё один элегантный и тонкий завиток на поверхность драгоценного металла — а в руках у тебя вдруг оказывается здоровущий кузнечный молот, каким с одного удара обращают в лепёшку глухие рыцарские шлемы.
Заклятье будто обрело собственные волю и разум. Оно рвалось на свободу, словно пленённый сокол. Чувство было такое, словно пытаешься удержать на привязи вставшую на дыбы квадригу. Фессу едва?едва удавалось не выпускать незримые поводья. И обрушившийся на шеренги наступавших ураган чуть?чуть не превратился во всеуничтожающее торнадо.
Надо отдать должное чародеям Ордоса и Волшебного Двора. Они не растерялись. Быстро и грамотно поставили щит. Соперничать в мощи с Чёрной башней они не могли, но тем не менее упорно продвигались вперёд. Наличие зримого противника иногда странным образом прибавляет сил и уверенности. Незримый ужас действует порой сильнее мечей, стрел и заклинаний. С простыми воинами это получалось, но сейчас осаждавшие послали вперёд лучших из лучших.