Все было готово. Кажется, они не упустили ничего. Ничего?..
— Почти ничего, — хмуро бросил Анэто, развязывая тесёмки подбитого мехом плаща. — Прости, Мег, ты размышляла вслух. Мы не упустили ничего, кроме четырёх возможностей.
— Четырёх? Мне, если честно, в голову пришли только три, — призналась Мегана. — Глинтвейна, Ан? Промёрз ведь. Я распоряжусь.
— Спасибо, Мег, я ценю, — устало улыбнулся чародей, справившись наконец с оледеневшими завязками. — Марица у тебя настоящая волшебница по части глинтвейнов. Вино?то небось своё?
— Конечно…
— Откуда только такой виноград берёте?
— А ты побывал бы у нас в гостях, в Волшебном Дворе, мы б тебя ещё и не так угостили… Марица! Марица, милая, две чаши глинтвейна, да погорячее! Поторопись, пожалуйста.
— Не извольте беспокоиться, миледи, — невысокая сероглазая девушка поспешно скрылась.
— Ну, так что за возможности? Не томи, Ан, видишь, умираю от любопытства!
— Хорошо тебе, если только от любопытства… — Анэто не принял шутливого тона. — Наверняка ты сама обо всём этом думала. Возможность первая, напрашивающаяся, за неё горой стоит наш преподобный отец?расчленитель… то есть отец?экзекутор какого?то там ранга.
— Штурм, — докончила Мегана. И невольно поёжилась.
— Правильно. Штурм. Легионы ложатся трупами, маги гибнут от чудовищного отката, а Башня стоит как ни в чём не бывало.
— Ну отчего же, нельзя ведь так…
— Погоди! — Анэто раздражённо вскинул руку. — А, вот и мой глинтвейн. Спасибо, Марица… Твоё здоровье, Мег.
— Твоё здоровье, Ан… Да, благодарю, милочка, только отчего ты бледная такая? Опять заклятьем пользовалась, чтобы разогреть быстрее?
— Простите, миледи… Но милорд пришли с холода… ему требовалось…
— Спасибо ещё раз, Марица, — Анэто поднялся, приобнял зардевшуюся служанку. — Но, право же, не стоило так себя мучить…
— Ладно?ладно, не лапай тут моих девочек, не то приревную — в шутку погрозила Мегана. — Мари, дорогая, ты свободна.
— Как будет угодно миледи, — девушка церемонно присела, метнув на прощание поистине обожающий взгляд на ректора. Анэто поперхнулся глинтвейном и поспешил отвести глаза.
— Так о чём это мы? — с подозрением в голосе осведомилась Мегана.
— Гм… ну да, конечно. Штурм. Дрянное средство. Никуда не годное средство. Но… кое?кому очень даже выгодное.
— Это кому же?
— Брось, Мег, — поморщился ректор. — Да… м?м?м… превосходный глинтвейн… передай Марице моё восхищение.
— Перестань! Совсем девчонке голову вскружишь. Дело говори, старый ловелас!
— Дело… Ну, Мегана, рассуди сама. А то ты словно маленькая, честное слово. Ты так до сих пор и не поняла?
Этлау и Аркин собираются убить двух зайцев разом. Разрушитель — ну это понятно, хотя бы из простого инстинкта самосохранения. Но есть у них и ещё одна задача. Еще одна цель.
— Какая это?
— Не догадываешься? Само собой, избавиться от нас, свободных магов Эвиала, — сумрачно и зло проговорил Анэто. — Для этого даже не надо никаких особенных хитростей. Достаточно пустить нас в первой волне атакующих. Я уверен, Чёрная башня встретит нас так, что от людской крови расплавится вековой лёд. Тьма зла, но отнюдь не глупа. Она не оставит своего питомца беззащитным. И сам Разрушитель уже давно не тот, с кем когда?то играючи могли справиться и ты, и я. Он вырос. Очень вырос. Ясно ведь, что он не из нашего мира…
— Давай только не будем начинать ещё и этот спор, — вздохнула чародейка. — Я помню твою теорию. И я помню всё сказанное Кларой. Я считаю Неясыть созданием Тьмы, но это…
— Ты права, это не отменяет того, с чего я начал, — перебил ректор волшебницу. — Этлау, говорю тебе, хочет уничтожить нас. Для этого он и притащил сюда всех магов, кого только смог. Все под прекрасными и благородными лозунгами! Чтобы жил Эвиал! За наше общее небо! Негодяй… а теперь он только ждет, когда мы окажемся настолько глупы, что сами полезем на этот проклятый остров, чтоб ему провалиться в ту самую преисподню, откуда его подняла воля Тьмы!
— Ты считаешь, что мы не должны атаковать?
— Ни в коем случае, Мег. Ни в коем случае. Я не остановлюсь перед тем, чтобы всадить арбалетный болт в спину этого проклятого фанатика. Если ему так неймётся, а его святые братья так горят рвением и готовы расставаться с жизнями во имя Эвиала — пожалуйста! Пусть идут на штурм хоть сейчас.
Если ему так неймётся, а его святые братья так горят рвением и готовы расставаться с жизнями во имя Эвиала — пожалуйста! Пусть идут на штурм хоть сейчас. Я и пальцем не пошевельну, чтобы им помешать или отговорить. Но я не пошлю за ними ни одного мага. Из тех, кто подчиняется мне, разумеется. Адептами Волшебного Двора ты имеешь полное право пожертвовать, если, конечно, твоя совесть, о светлая Мег, стерпит это пятно на снежной своей белизне.
— Ан, Ан, давай поменьше громких слов, хорошо? Я забочусь о Волшебном Дворе не меньше, чем ты — об Академии…
— Но такая идея о том, что маги — просто расходный материал на пути Этлау, не приходила тебе в голову?
Мегана обиженно поджала губы и ничего не ответила.
— Значит, не приходила, — отрывисто бросил Анэто.
— Ты предлагаешь отказаться от штурма Башни? Я правильно тебя поняла? Несмотря на то, что мотаешься от скрины к скрине, не зная отдыха?