Мегана осеклась. В самом деле, для того чтобы выйти на тонкие пути с инквизитором, больших талантов не требовалось. Хотя — кто знает? — вдруг получится, как с чародейкой из Иномирья, Кларой Хюммель? При том, что Этлау, конечно же, уже не человек.
— Мы… э?э?э… обсудим это, — как могла вежливо и почтительно ответила чародейка.
— Мы не можем терять время, дочь моя, — с мягкой настойчивостью укорил её отец?экзекутор. — След Разрушителя — всё, что у нас пока есть. Конечно, в Аркине святые братья стоят на страже, но они смогут что?то сделать, лишь когда проклятое отродье пустит в ход особо сильные заклятья Тьмы, чары, что способны отозваться во всём Эвиале.
— То есть, преподобный отче, Инквизиция может и сама определить, где Разрушитель? — Для Меганы это стало новостью.
— Конечно, дочь моя, — гордо ответил Этлау. — Скажу тебе больше, известное время назад мы посылали лучших бойцов, славнейших паладинов Света, и они настигли Разрушителя в чащах Вечного леса… однако тому в последний момент удалось ускользнуть. Тьма наделила его нечеловеческими талантами, и не все наши воины даже самой крепкой веры способны противостоять ему. Но сейчас мы не промахнёмся. Только бы узнать, где его новая лёжка! — Отец Этлау даже ударил кулаком в ладонь. — Тогда мы пошлём и тех, кого доселе держали в запасе. Нет смысла гнать лучших из лучших на стены Чёрной башни…
На языке у хозяйки Волшебного Двора вертелось ядовито?горькое замечание о том, что магов, видать, не сочли «лучшими из лучших», раз с достойным лучшего применения упорством раз за разом посылали на эти самые стены; но вовремя вспомнила, что Этлау сам не прятался от боя, что погибли почти все явившиеся с ним святые братья, и прикусила язычок. Не время и не место упражняться в острословии.
— Но Тьма хитра, и её орудие тоже, — продолжал разглагольствовать Этлау. — Разрушитель наверняка сбежал в безлюдные края, где нет нужды в могущественных заклинаниях. Поэтому нашей единственной надеждой остаётесь вы, маги Эвиала. Так что же у нас не получилось, дочь моя, верная Мегана? Заклятье было могущественным, вы не поскупились… Может, отправимся в скромное моё обиталище? — вдруг предложил инквизитор.
Хозяйка Волшебного Двора куда охотнее вошла бы в драконье логово, но не отказываться же, раз начав игру в «неудавшееся заклинание»!
Палатка преподобного отца Этлау и в самом деле могла назваться «скромной». В два раза ниже просторных шатров Анэто и Меганы, серые стёганые стены и полог, навалена груда лапника, поверх небрежно брошен старый монашеский плащ. Маленькая закрытая жаровня и, конечно же, перечёркнутая стрела Спасителя. Под пристальным взором инквизитора, едва войдя, Мегана поспешно осенила себя знамением.
— Присаживайся, дщерь. — Этлау поставил на жаровню две щербатые глиняные кружки. — Наша плоть немощна и слаба, жалкое вместилище для бессмертной души, но пренебрегать оною плотью тоже не стоит, ибо она дарована нам для свершений в этом грешном мире, пока остаёмся мы его частью. Так что…
От кружек приятно пахло мятой, горьковатыми степными травами.
— По старой памяти люблю восточное, — чуть стеснительно усмехнулся инквизитор. — Я ведь, дочь моя, некогда в Замекампье проповедовал, нёс язычникам свет веры Спасителевой… Вот и пристрастился тогда. Ну да, надеюсь, Он меня, слугу своего верного, за сей малый грех не осудит.
Отвар у инквизитора и впрямь оказался хорош. Разумеется, прежде чем поднести кружку к губам, Мегана проверила быстрым заклятьем, нет ли яду. Чары погасли, не обнаружив ничего подозрительного. Чародейка отпила глоточек, затем другой…
— Не бойся, не отравлено, — заметил её сомнения Этлау.
Мегана ограничилась светски поднятой бровью. Мол, знаем?знаем, но осторожность тоже не помешает.
— Итак, дочь моя. Что помешало нашим планам и когда мы сможем взойти на ведущие к Разрушителю пути?
Мегана поспешила придать себе озабоченный вид и с умным видом принялась плести, нагромождая термин на термин, определение на определение, так что из понятных простому человеку слов в речи её оставались хорошо если «что», «который» и «если».
— …Инвольтация достигает суперпозиционного надира, принимая на себя земнотяжную составляющую пустотного тела, и…
Этлау внимательно слушал.
— Значит, если нам удастся добиться смещения точки возмущения, мы сможем переориентировать вектор тяжести, и тогда…
Он схватывал на лету. Мегане вдруг очень остро захотелось увидеть, как за спиной инквизитора неслышно возникает тень ассасина из Храма Мечей, взлетает и падает отточенный клинок…
Словесные кружева плелись ещё долго.
Мегане вдруг очень остро захотелось увидеть, как за спиной инквизитора неслышно возникает тень ассасина из Храма Мечей, взлетает и падает отточенный клинок…
Словесные кружева плелись ещё долго. Совершенно пустой и никчёмный разговор, однако под хитреньким прищуром глаз отца?экзекутора чародейка чувствовала себя словно на эшафоте.
— Когда же мы повторим? — настаивал инквизитор. — Когда?
— З?завтра, — выдавила Мегана. — Раньше никак. Надо… посовещаться. Выработать… новое заклятье.
— Конечно, конечно, — закивал Этлау. — Но завтра надо уже непременно. Я боюсь даже думать, что сотворит Разрушитель, если не станет чувствовать висящую на плечах погоню.