— И мы никогда бы не узнали, кто стоит за спиной Игнациуса. С кем он сумел сторговаться? С компанией на «Я» или нашёл нанимателей посерьёзнее?
— Дальние? Спаситель? Слуги Неназываемого?
Хедин промолчал.
— Мы знаем с тобой все силы Упорядоченного наперечёт, — заволновался Ракот. — Кто ещё? Приверженцы Хаоса? Но они разбиты, им нечего предложить взамен, они…
Хедин резко вскинул подбородок, взглянул в глаза названому брату.
— Вспомни, кто нанял нас. И чем это кончилось для Молодых Богов, несмотря на всю их силу.
Ракот осёкся.
— Но не Четырёх…
— Ну, конечно, не он сам, — с досадой проговорил Ракот. — Помнишь его слова о том, что «нас выбрало само Упорядоченное»? Что, если оно решило, что наше время кончилось? Что, если оно вручает власть иному?
— Игнациусу?то? Этому… этому… — Ракот задохнулся от негодования.
— Чем мы были лучше, брат? Чем лучше был ты, подняв два восстания, и чем лучше был я, созидая Ночную Империю?
— Мы шли своим путём, — резко ответил Ракот. — И он привёл к успеху.
Хедин помолчал.
— Брат, ты бросил вызов непобедимой доселе силе и взял верх! — Ракот склонился над ним. — Ты ниспроверг Молодых Богов! Ты дал крови Упорядоченного вольно бежать по жилам! И не говори, что её пролилось слишком много!
— Пусть погибнет мир, но восторжествует справедливость, — вздохнул Хедин. — Раньше я не колебался, Ракот. Мы вцеплялись врагу в глотку и думали только о том, чтобы победить. А сейчас…
— Ты рассуждаешь о цене.
— Я рассуждаю о цене. Потому что долгие годы старался понять, чего же именно хотело от нас Упорядоченное.
— Ясное дело чего, — пожал могучими плечами Ракот. — Надо было справиться с Неназываемым. А кто мог сделать это лучше, нежели те, кто его вызвал?
— Но мы не справились с ним, — напомнил Хедин. — Мы только остановили его. Вернее сказать, приостановили. Он нашёл иной путь. Да, потери — относительно громадного Упорядоченного — ничтожны. Но что, если для Него, для всей великой совокупности миров это не так? Что, если Оно наметило других, кто будет способен уничтожить пожирающую пространство и время тварь? Сделать то, что не смогли мы?
— Хедин, друг мой, ты слишком много времени проводишь в своей башне, — нахмурился Ракот. — Строгий целибат плохо влияет на твой рассудок. Ну, сам подумай, подумай здраво. Как это может сделать Игнациус? Которому далеко до учеников наших учеников?
— Когда они были, — сухо ответил Хедин, поднимаясь. — Сейчас у нас одни подмастерья.
Ракот пожал плечами.
— И что с того, брат? Не рано ли ты записал Игнациуса в… э?э?э… Самые Новые Боги?
— Как бы поздно не оказалось, — признался Хедин. — Я не понимаю, что с Кирддином. Сейчас будет большая драка за Мельин и за Эвиал, но там всё понятно. Мы сделали всё, чтобы склонить чашу весов в нужную сторону, не преступая пресловутого Закона. А вот Кирддин…
— Тогда что же мы сидим здесь?
— Потому что я хочу услышать Демогоргона.
— Кого?кого? — Ракот изобразил крайнее удивление. — Его, если мне не изменяет память, не слышал никто и никогда.
— Судьба Упорядоченного — на переломе. Либо наш план сработает и мы сломаем хребет козлоногим, либо наступит вторая гибель богов. В такие моменты Демогоргон не может отмалчиваться.
— Что?то я не помню его речей в то время, когда мы с тобой становились богами, брат, — по?прежнему недоумевал Ракот.
Хедин досадливо тряхнул головой.
— Само собой, он никогда ничего не скажет словами. Но я жду знака… восприятия… видения… чего угодно. Великие Братья — по?прежнему наша самая большая загадка. В прошлый раз Упорядоченное передало свою волю через Духа Познания.
Великие Братья — по?прежнему наша самая большая загадка. В прошлый раз Упорядоченное передало свою волю через Духа Познания. Что?то подсказывает мне, что на сей раз посланцем станет Дух Соборной Души.
— Что?то подсказывает… — скривился Ракот. — Если богу подсказывает именно «что?то», пора бить тревогу.
— Хватит, — хлопнул себя по коленям Хедин, поднимаясь. — Наш фокус с Кирддином не удался. Нам пора в дорогу, брат. Бери меч потяжелее.
— Насчёт этого не сомневайся, — хмыкнул Ракот. — Надо полагать, отправляемся в Кирддин?
— И туда тоже. Однако не только туда.
— Ох уж эти мне твои тайные замыслы, Хедин…
…Над опустевшим замком, что возведён на красной скале, угас последний отблеск вечерний зари. Ещё никто не знал, что этот вечер с полным правом можно будет назвать вечером потрясения.