— Преподобный отче… — Мегана вновь пустила в ход самый сладкий и располагающий из своих голосов. — Мы делаем всё, что можем. Но эта земля перед нами полна ловушек. Вы видели сами — стрелы вспыхивают в полёте, а под землёй — достаточно Силы, чтобы испепелить любое живое существо, которое дерзнёт ступить на остров. Самое лучшее сейчас — отпустить наших доблестных воинов, они достаточно…
— А откуда ты знаешь, дщерь моя, что из логова мерзкого Разрушителя не вырвется тотчас целый сонм чудовищ? — немедля отпарировал Этлау.
Мегана покачала головой.
— Мы бы почувствовали, — солгала она.
— Не?ет, — тонкие губы Этлау растянулись в злой усмешке. — Никто не может ничего почувствовать за этими стенами, даже я, со всей дарованной мне Спасителем силой. Разберитесь с тем, что перед стенами, а остальное я беру на себя.
Мегана выразительно подняла брови.
— Да?да, — с напором повторил инквизитор.
Разберитесь с тем, что перед стенами, а остальное я беру на себя.
Мегана выразительно подняла брови.
— Да?да, — с напором повторил инквизитор. — Вы можете и должны разобраться с ловушками. Эта сила Тьмы вам ведома и доступна. Что дальше, за бойницами и стенами, не ведает никто. Но сперва туда надо пробиться.
— Мы стараемся, преподобный. Лучше всего сейчас дать нам спокойно поработать, и когда мы…
— У нас нет времени! — потеряв терпение, взвизгнул Этлау. — Тьма уже готова сожрать весь наш мир! Говорю тебе, скудоумная, — мне было видение!
— Разрушитель вот?вот вырвется из Чёрной башни? — Мегана старалась, чтобы голос её звучал как можно почтительнее, однако даже ей, опытной чародейке, не один десяток лет стоявшей во главе Волшебного Двора, сделать это оказалось очень нелегко.
— Нет! — выкрикнул Этлау. Выкрикнул с настоящими, неподдельными горем и отчаянием. — Но Тьма готова защищать его, пока он не будет готов. Мы слишком близко от её твердыни! Если мы не нападём первыми, она ударит сама!
— Преподобный, мы делаем…
— Да, да, я знаю!, Всё, что можете! Но сейчас надо больше! Надо и то, чего не можете! Мы должны прорваться к стенам! Даже завалив весь остров трупами!
Побелевшие глаза Этлау вылезали из орбит. Совсем, совсем ничего не осталось в нём сейчас от умного и хитрого инквизитора, который очень хорошо знает, как оборотить в свою пользу любую несогласованность в словах «испытуемого». Сейчас, не без брезгливости думал Анэто, это просто тупая чушка, бревно, которое столкнули в бурный поток. Горе тому, на кого оно налетит, но имеющий голову и глаза просто уклонится от столкновения.
— Преподобный, вы хотите атаковать? Но, святой отец, люди же просто не пойдут на убой. Вы не можете предложить им ничего, кроме мук и смерти на ваших же палаческих колесницах, — резко ответила Мегана. Слишком резко и слишком горячо, никто никогда не дерзал так говорить с новоявленным преподобным отче, но в тот миг Этлау, похоже, даже не заметил оскорбления.
— Вперёд! Вперёд!!! — словно у него не осталось больше сил ждать и бездействовать, завопил Этлау. И, очертя голову, сам и впрямь ринулся вперёд, первым ступив на зачарованную землю острова Тьмы.
Анэто успел перехватить руку Меганы — чародейка из чисто женского милосердия попыталась остановить безумца.
— Пусть горит, — услыхала хозяйка Волшебного Двора тихий голос милорда ректора.
Однако с преподобным отцом?экзекутором не случилось ничего страшного. Громко вопя и размахивая крестом, он бежал прямо к застывшим у врат Чёрной башни агатовым зверям?грифонам.
Несколько мгновений ничего не происходило. А затем…
Чёрная башня ответила. Серая призрачная мгла внезапно сгустилась вокруг нижнего яруса бойниц. Облако рухнуло вниз, окутав инквизитора с ног до головы. Анэто невольно прикрыл глаза — использованная в заклинании мощь, казалось, ослепляла.
Однако мгновение спустя живой и невредимый Этлау вынырнул из серого облака. И ничего с ним не случилось, не сделалось, не вспыхнуло пламя, его не поразили молнии, те же звери?грифоны не сошли с постаментов, чтобы разорвать дерзкого в клочки. Этлау добежал до чёрных ворот и в исступлении принялся колотить в них кулаками.
Анэто и Мегана переглянулись в полном изумлении. Остальные маги тоже — побросав все свои занятия, они недоумённо смотрели на безумца, которому полагалось уже стократно быть изжаренным, сожжённым и повергнутым во прах. После чего оному же праху полагалось быть развеянным над ледяными просторами.
Среди стрелков?салладорцев прокатился тяжёлый ропот. Один, другой, третий — люди стронулись с мест; кантонисты?алебардщики двинулись следом, теряя строй, скучиваясь в небольшом пространстве, закрытом Башней от всё ещё воющего совсем рядом опрокидывающего ветра.
— Стоять на месте! — разом закричали и Анэто, и Мегана, но послушались их только чародеи. Почти пять сотен воинов Лесных Кантонов и Салладора, теснясь, подходили всё ближе и ближе к проклятой Башне; Анэто заметил, что цепочка инквизиторов благоразумно осталась позади, но подгонять никого не требовалось. Преподобный отец Этлау на самом деле сумел повести за собой отряд.
Застоявшимся, промёрзшим людям хотелось действия. Безо всякой команды в чёрные бойницы Башни полетели десятки стрел. Самые запасливые воспользовались предусмотрительно взятыми с собой зажигательными. Пример Этлау и в самом деле воодушевил отряд. Инквизитор невредимым добежал до стен этой самой башни, будь она неладна, значит, и мы добежим!