— Нет, не получится, — сказал он вслух. — Алтын здесь не сможет.
— Это ничего, что она из магометан, — не так понял его старец. — Бог-то
один, а все прочее — формальности.
x x x
Идя по шоссе обратно к железной дороге, Фандорин думал о предстоящем
объяснении с женой.
Очень вероятно, что она с беглым мужем вообще разговаривать не захочет.
Нечего надеяться на то, что Валя успел заменить в почтовом ящике записку.
Скорее всего, ассистент уже нянчит свой сломанный нос где-нибудь за
тридевять земель, спешно эвакуированный Мамоной подальше от неприятностей.
Стало быть, Алтын знает лишь, что муж ни с того ни с сего вдруг устал
от семейной жизни и возжелал пожить в одиночестве. Помыслить страшно, в
каком она сейчас пребывает негодовании. И ведь даже позвонить нельзя —
наверняка прослушивают.
Нужно будет исхитриться и найти способ подстеречь ее где-нибудь в
безопасном месте. Сначала она, конечно, накричит. Может даже ударить —
прецеденты были; Но потом, когда он, наконец, расскажет о случившемся
несчастье, они вместе найдут какое-нибудь решение.
Какое?
К прежней жизни, теперь представлявшейся утраченным раем, возврата быть
не могло. Значит, выход только один — бегство.
Захочет ли Алтын с ним бежать, бросив дом, работу, родной город?
Неизвестно.
А если захочет, то куда бежать? За границу? Как это сказал храбрый
капитан Волков? «За своего бандосы тебя точно порешат, я их повадки знаю.
Хоть в Австралию умотай — все равно достанут».
Вот и получалось, что здесь, в лесу, под опекой мудрого Сысоя,
безопасней. Никаким бандитам в голову не придет.
А что? Все главное, из чего состоит жизнь, тут есть. Алтын будет
воспитывать детей, он станет ассистентом у Сысоя — в конце концов, оба они
занимаются, в общем-то, одним и тем же делом: помогают людям, которым
трудно.
Кому из паломников нужно духовное наставление или молитва — будут идти
к старцу. Кому довольно практического совета — к Николасу.
И будет у них простая, ясная, добрая жизнь. Как у Поля и Виргинии.
Сзади зашелестели шины, скрипнули тормоза. Низменные звуки цивилизации
вернули Николаса к реальности.
Рядом с пешеходом остановился большой автомобиль с темными стеклами.
Испугаться Фандорин не успел, потому что одно из них опустилось — за рулем,
слава Богу, была женщина. Молодая, стильная и очень, очень красивая, это
было очевидно даже несмотря на то, что половину ее лица закрывали огромные
сиреневые очки.
— Извините, вы местный? — спросила Венера, поглаживая рукой пышный
воротник из чернобурки.
— Странно, но у Фандорина возникло ощущение, что он эту красавицу уже
где-то видел.
— Странно, но у Фандорина возникло ощущение, что он эту красавицу уже
где-то видел.
Быть может, на картине Крамского? Такой же холодный день,
посверкивающий серебром мех, и прекрасная незнакомка с надменным,
требовательным взглядом.
Тряхнув головой, отогнал наваждение. Должно быть, очередная паломница.
Видимо, и у нее тоже стряслось какое-то несчастье, от которых, увы, не
спасают ни красота, ни богатство.
— Мне бы разобраться, где я нахожусь. — Красавица беспомощно
улыбнулась. — Я абсолютная топографическая идиотка. Даже не понимаю, в каком
направлении еду. У меня тут есть карта, но я в ней запуталась. Не
посмотрите?
Николас тоже улыбнулся — извечной мужской улыбкой, означавшей примерно
следующее: о, современные хозяйки жизни, как быстро теряете вы уверенность и
апломб, столкнувшись с неженскими атрибутами — дорогой, картой, простором.
Разве можно было отказать в столь невинной и отчасти даже лестной
просьбе?
Он открыл дверцу, сел на пружинистое кожаное кресло. — Ну г где ваша
карта?
И ощутил невольный укол разочарования сзади сидел еще кто-то (даже,
кажется, двое). Рассматривать постеснялся, да и темновато было в салоне, за
тонированными стеклами.
Женщина нажала какую-то кнопочку. Полуобернулась к своим спутникам и
снисходительно сказала, видимо, продолжая прерванный разговор:
Учитесь, мальчики, работать интеллигентно. Без мордобоя, без пальбы.
Странные слова все же заставили Николаса посмотреть на сидящих сзади.
Один из них обиженно ответил пугающе знакомым голосом:
— Ага, без пальбы. А кто мента завалил?
Этот голос Ника слышал уже трижды: перед ночным клубом, потом на даче и
еще в милицейских «жигулях», из темноты. Главный из бандитов! А рядом с ним
сидел еще один недобрый знакомец, Утконос.
Фандорин дернул ручку дверцы, та не подалась. Машина взяла с места —
мягко, но так мощно, что уже через несколько секунд стрелка спидометра была
на отметке 100, не задержалась там, поползла дальше и потом не спускалась
ниже 160 даже на поворотах.
— Как вы мне надоели, прекрасный сэр, — сказала сумасшедшая
водительница, проскакивая в щель между двумя автофургонами и одновременно с
этим зажигая узкую черную сигарку. — От самой Москвы за вами ехали,
любопытно было выяснить, куда это вас понесло. А вы, оказывается, на
богомолье отправились.
Выдохнула струйку пахучего дыма, выскочила из потока на встречную
полосу. Летящий прямо в лоб бензовоз отчаянно загудел, но столкновения
каким-то чудом не произошло — Фандорин только охнул.
— Пока тащилась за вашим поездом, мне собирали о вас инфо — и в Москве,
и в Англии.