Или в Китае. Или в
какой-нибудь Эритрее. В общем там, где с людьми случаются истории.
В очередной раз убедив себя в правильности избранного пути, Николас
закрыл глаза, привалился к стенке и задремал. Нервная и физическая усталость
возобладали над холодом, но снилось Фандорину только одно: что он мерзнет и
никак не может согреться. Пробуждение было неприятным. Кто-то грубо тряс
спящего магистра за плечо.
Николас открыл глаза, увидел над собой давешнего сержанта.
— Документы, — сказал сержант и протянул руку.
Хлопая глазами, Фандорин пытался сообразить, как себя вести.
— Они в пиджаке, а пиджак в машине. Я же вам сказал…
— Был я в авторемонтных, — перебил милиционер. — Там замок. А Леха
третий день в запое. Документы, я сказал!
Николас молчал.
— Нет документов? Тогда пошли. Сержант взял задержанного за плечо,
заставил подняться. Николас был выше на целую голову, и милиционер на всякий
случай погрозил ему дубинкой.
— Смотри, …, у меня. Вмажу — пополам согнешься.
Ну вот, все решилось само собой, думал Фандорин, чувствуя, как в руку
впиваются жесткие пальцы патрульного. Свобода выбора утрачена, я превратился
в предмет, двигающийся с ускорением 981 сантиметр за секунду в квадрате.
На перроне был еще один милиционер — без фуражки, но в блестящей черной
куртке с погонами. Он повертел головой туда-сюда, потом обернулся в эту
сторону, и Николас чуть не всхлипнул от облегчения.
Капитан Волков! Слава Тебе, Господи.
Через две минуты Фандорин сидел в припаркованных за станционными
пакгаузами милицейских «жигулях» и тер закоченевшие ладони.
Оперуполномоченный снял с себя куртку, надел на страдальца, да еще включил
печку. Жизнь, что называется, налаживалась.
— Куртец дрянь, — сказал Волков. — Дерьмантин. Не моя — тут, в тачке
валялась. Тачка тоже дрянь, из разъездных. Взял, какую дали — к тебе
торопился. Ну, что за новые кошмары в твоей увлекательной жизни?
— Я д-думал, Татьяна не п-передаст, — достукивал зубами остатки озноба
Ника. — П-почти не надеялся.
— Кто, Танька-то? Она баба надежная. — Капитан вздохнул. — Вот скажи,
Коль, отчего это из баб самые надежные — шалавы? Ты как про это думаешь?
Вопрос был несложный, Николас легко мог бы объяснить Волкову этот
феномен, но момент для отвлеченных бесед был неподходящий.
Прежде чем перейти к делу, Фандорин осторожно спросил:
— Как у тебя с теми? Звонили? Оперуполномоченный махнул рукой:
— А как же. Через полчаса после того, как ты растворился в ночи. Послал
я их — туда, куда собирался.
— И что?
— Да ничего. Отключили мне мобилу. Но это фигня, я за двенадцать баксов
симкарту поменял, взял федеральный номер — он дешевле. Я тебе потом запишу.
Из темноты, светя мощными фарами, подкатил вседорожник, остановился
прямо перед капотом «жигулей».
Но это фигня, я за двенадцать баксов
симкарту поменял, взял федеральный номер — он дешевле. Я тебе потом запишу.
Из темноты, светя мощными фарами, подкатил вседорожник, остановился
прямо перед капотом «жигулей». Волков весь напружинился, сунул руку в
карман, да и Николас с тревогой уставился на непроницаемые черные стекла
большого автомобиля.
Но из монстра вышла элегантная и, судя по движениям, молодая женщина.
Пискнула пультом, поцокала каблучками по мостовой и растаяла в ночи.
— Тьфу, — сплюнул капитан, вынимая руку из кармана. — Я уж подумал…
Хитрая бабца — нарочно у ментовской тачки припарковалась, чтоб ее красавца
не раздели. Ну, что у вас стряслось, гражданин Останкин? Давайте только
факты. Аргументы потом.
И Николас дал только факты. Поразительно, каким простым и коротким
получился рассказ, изложенный без описания собственных эмоций: ассистент
привел на хвосте бандитов, они хотели ассистента убить, поэтому пришлось
одного бандита застрелить, а от остальных убежать. Только и всего? А когда
шел по мертвому лесу, чувствовал себя по меньшей мере героем шекспировской
трагедии.
Но оперуполномоченному рассказанная история, похоже, не показалась
тривиальной.
— Дерьмам делам, — озабоченно сказал он. — В тюрягу тебе, Коля, нельзя.
Запросто сыщется какой-нибудь паскуда в погонах, кто человека за бабки на
смерть сдаст. И возьмет-то недорого. За своего бандосы тебя точно порешат, я
их повадки знаю. Хоть в Австралию умотай — все равно достанут. Так что
теперь на тебе два смертных приговора. Ты делаешь карьеру.
Авторитетное мнение эксперта избавило Нику от иллюзий по поводу
налаживающейся жизни.
— Что ты мне посоветуешь, Сергей? — спросил специалист по советам,
голос у него изменнически задрожал.
Ответить капитан не успел.
Покинутый хозяйкой джип вдруг включил огни: и дальний свет, и
противотуманный прожектор на крыше. От ярких лучей, направленных прямо в
лицо, Николас ослеп.
Отвернулся, но сзади тоже горели фары — там, метрах в десяти, тоже
стоял джип.
— Браво, капитан! — крикнули не спереди и не сзади, а откуда-то слева,
из темноты. — Обеспечил товар в лучшем виде!
Фандорин узнал голос — тот самый вежливый бандит, который у них за
главного. Но не это потрясло магистра больше всего, а чудовищное
предательство МУРовца. Как убедительно врал, каким рубахой-парнем
прикидывался!
— Выходим, господа! — продолжил веселый голос. — Нас ждут великие дела!
Волков свистяще выругался, ударил кулаком по рулю.
— Суки! Маяк прицепили! Как лоха последнего…
Кажется, оперуполномоченный в подлости был неповинен, и, хотя это мало
что меняло в нынешней ситуации, Фандорин почему-то испытал неимоверное
облегчение.