Глаза мои этого Яся не видели бы,
пропади он пропадом. Ведь ты сам его пригласил, у вас свои дела.
— Дела делами, но как вспомню… — глухо рокотал Мират Виленович.
Беседа явно носила интимный характер, однако пятиться назад было глупо
— еще подметка скрипнет, только хуже получится. И Фандорин поступил самым
тривиальным образом — кашлянул.
Мадам Куценко обернулась, вспыхнула и, бесстрастно улыбнувшись
Николасу, спустилась по ступенькам вниз. Хозяин же, тоже покашляв, счел
нужным задержаться — должно быть, от смущения.
Выход в такой ситуации один: завести разговор на какую-нибудь
нейтральную тему. Поэтому, глядя через распахнутые двери на столичный
бомонд, Фандорин сказал:
— Все-таки не зря русских женщин называют самыми красивыми. Всего
несколько лет раскрепощенности, богатства, и вот наши светские львицы уже
ничем не уступают лондонским или парижским. Вы только посмотрите, это же
просто конкурс «Мисс Вселенная».
— Скорее, «Миссис Вселенная», — хмыкнул Куценко. — Жены наших политиков
и богатеньких буратин в последние годы стремительно хорошеют и молодеют, это
правда. Но дело тут не в генах, а вот в этих руках. — Он продемонстрировал
свои замечательные пальцы и засмеялся. — Три четверти дам, которых вы тут
видите, прошли через мою операционную. И каждый год я делаю им коррекцию —
этого требует разработанный мною метод. Если какая-нибудь из моих
лолобриджид опоздает на очередную профилактику, то с боем часов превратится
в тыкву. Что делать — красота требует квалифицированного ухода.
Николас вспомнил, как Мират Виленович поминал жене режиссера про
какой-то «техосмотр». Так вот что имелось в виду.
— Но как вы все успеваете? И заниматься бизнесом, и оперировать, и еще
эта профилактика.
Куценко вздохнул:
— За счет сна, отдыха. Не помню, когда ел по-человечески — знаете,
чтобы не спеша, с удовольствием. А что прикажете делать? Посвятить в свой
метод ассистентов? Народ сейчас ушлый — враз свою клинику откроют и,
конкурировать начнут. Прецеденты уже были. Опять же клиентки у меня
особенные. — Он кивнул в сторону зала. — С ними личный контакт нужен.
Кажется, за финансовые перспективы фирмы «Фея Мелузина» можно не
тревожиться, подумал Николас. В пациентках у чудо-доктора нехватки не будет,
и за деньгами они не постоят.
Внезапно лицо Мирата Виленовича изменилось. Из устало-насмешливого
стало сосредоточенным, напряженным. Но не более чем на мгновение. Затем
хирург просиял широченной улыбкой и, глядя мимо Фандорина, воскликнул:
— Ясь! Как обычно, опаздываешь! А ну давай дневник и чтоб без родителей
не приходил!
На площадку поднимался стройный господин с импозантной проседью в
тщательно уложенных волосах.
Смокинг сидел на нем так, словно
припозднившийся гость прямо в нем родился и с тех пор другого кожного
покрова не знал — только время от времени линял, обрастая новой элегантной
шкуркой.
Красавец дружески хлопнул хозяина по плечу, после чего оба исполнили
странный ритуал: вместо рукопожатия стукнулись открытыми правыми ладонями, а
потом еще и шлепнули друг друга по лбу.
— Салют, Куцый. Как говорится: здрасьте, давно не виделись.
— Это точно. Инга уж спрашивала, чем это вы с Ясем ночи напролет
занимаетесь. Вы что, говорит, ориентацию поменяли? — засмеялся Мират
Виленович. — Но на сегодня брейк, лады? Только бумажку тебе одну покажу, и
все. Зайдем в кабинет?
— Угу, — промычал Ясь, вопросительно глядя на Николаса.
— Фандорин, гувернер дочери Мирата Виленовича, — представился тот, но
руку первым протягивать не стал, ибо гувернер — фигура второстепенная и
должен знать свое место.
Правильно сделал. Рукопожатием с наемной рабочей силой гость
обмениваться не пожелал — только оглядел Николаса с головы до ног и еще раз
повторил, но уже с другой интонацией:
— Угу.
Вежливый Куценко представил своего знакомого:
— Это Олег Станиславович Ястыков, мы Когда-то в одном классе учились. А
теперь главный мой конкурент, ему принадлежат аптеки «Добрый доктор
Айболит». Вы их, конечно, знаете.
Тот самый Ястыков, из списка приговоренных!
Стараясь не выдать волнения, Фандорин спросил:
— Какая же может быть конкуренция между косметическими клиниками и
аптеками? Скорее сотрудничество.
— Вот и я тебе говорю, Куцый, — засмеялся Ястыков. — Ты бы лучше со
мной сотрудничал, а не бодался. Гляди, уши на нос натяну, как в пятом
классе.
На мгновение лицо Мирата Виленовича исказилось странной гримасой, но,
может быть, Николасу это показалось — Куценко весело двинул однокашника
локтем в бок.
— Что ж ты один? Не узнаю грозу сералей и борделей!
— Почему один? Я с дамой. Сейчас познакомлю — супер-класс.
— Ну, и где твой супер-класс? Ястыков оглянулся.
— Ее внизу твоя подхватила, повела гостиную показывать. Инга-то цветет!
Счастливчик ты!
И снова лицо хозяина дома дернулось теперь уже совершенно явственно.
Криво улыбнувшись Ястыкову, Мират Виленович попросил Фандорина:
— Николай Александрович, не сочтите за труд. Спуститесь, пожалуйста,
вниз и скажите жене, что я поднимусь с Олегом Станиславовичем в кабинет, но
к выносу праздничного торта мы непременно спустимся.
Подавив порыв низко поклониться и прошелестеть: «Слушаю-с, ваше
сиятельство», Николас отправился на первый этаж.