Саттарская ведьма, подумал некромант. Саттар?ская ведьма… тебя было жалко, но что ты сотворила с десятками и сотнями спокойно спавших?.. И что творил с ними ты сам, Кэр Лаэда, когда твои заклинания взрывали и обращали в каменную пыль старые склепы эгестского кафедрального собора?..
Некоторое время он стоял, прислушиваясь. Неупокоенные былиблизко, но отчего?то ни один из них не сделал попытки приблизиться. Семилучевая звезда начала слабо светиться, лёгкие зеленоватые лучи пробивались сквозь доски, и Фесс вновь поразился тому, насколько же легко действует здесь это заклинание, — а испробовал бы он применить его, скажем, в Кинте Дальнем!
Следовало торопиться.
Некромант крадучись двинулся вперёд, и даже огонек его слегка приугас, точно понимая серьезность момента. Настил стал понижаться — или, скорее, это поднималось дно пещеры. Запах тления усиливался. Чувства не обманывали — впереди на его пути засела кучка неупокоенных. Скорее всего зомби, хотя нельзя было исключить и бродячих костяков. Так или иначе, ему следовало выманить их, увлечь за собой — прямо к своей звезде.
Вскоре он услыхал какое?то странное не то хрюканье, не то фырканье, не то урчанье — всё вместе; потом донеслось и клацанье зубов. Помост стал совсем низким, перила исчезли. Шагах в десяти от настила Фесс увидел катящую свои тёмные воды подземную реку. Огонёк внезапно и резко метнулся вверх, вспыхнул ярко, настолько ярко, что некромант принуждён был даже на миг зажмуриться. Увиденное врезалось ему в память, словно высеченное резцом; и в тот же миг, не мешкая, он резко бросился бежать обратно.
Увиденное врезалось ему в память, словно высеченное резцом; и в тот же миг, не мешкая, он резко бросился бежать обратно. Бежал, со злой радостью слыша за спиной тяжёлый топот и скрип костей.
В короткое мгновение вспышки он увидел перед собой шестерых. Четверо неупокоенных, судя по всему, были обычными зомби: в меру истрёпанные, в меру разложившиеся, у одного сломана рука и обломок острой кости торчал из лохмотьев плоти на левом плече, ещё двое — скелеты в ржавых рогатых шлемах, со столь же ржавыми клинками в бесплотных пальцах.
Но поразило некроманта, само собой, не это. И даже не вид растерзанного человеческого тела, лежавшего на земле, — в том, чтобы убивать живых, и заключается единственный смысл существования неупокоенных; шестеро тварей, бестий, вырванных из могил страшным и злым чародейством, ели ещё тёплую плоть того несчастного, которого им невесть как удалось схватить здесь, в глубинах земли.
От одного этого вида желудок некроманта скрутило жестоким спазмом. Никогда, никогда, никогда ни один трактат не говорил о том, что неупокоенные способны есть, ни одна теория не утверждала, что для поддержания их сил им требуется пища. Разорвать в клочья — это да. Но есть, пожирать, отправлять к себе в отсутствующие (по крайней мере у скелетов) внутренности — такого ещё не бывало.
И тем не менее это было именно так. И зомби, и костяки алчно рвали тело убитого ими, отправляя в чудовищные рты целые пласты плоти. Некромант видел, как мерно двигались челюсти ближайшего к нему скелета, как пережёвываемая пища потом вспыхивала странным тёмным пламенем, тонкие языки которого обвивались, словно змеи, вокруг нагих рёбер, всасываясь в них, словно тварь и в самом деле насыщалась.
Ничего омерзительнее некромант не видел за всю свою жизнь. Включая, само собой, и жизнь Кэра Лаэды.
Твари, само собой, тотчас его заметили. Вскочили на ноги, словно подброшенные пружинами. Глаза, как и положено, заалели, засветились, из глоток зомби вырвался хриплый рёв, скелеты заклацали челюстями, зубы застучали друг о друга, словно кастаньеты. Взмыли ржавые мечи, остатки доспехов забренчали., ударяясь друг о друга и о кости.
— Тыыыыы…. наааааашшшшшшш… — раздалось позади некроманта
Он бежал, стараясь в то же время не слишком отрываться от преследователей. Его звезда ударит, но сил хватит только на один удар, поэтому он не имел права промахнуться. Дощатый настил позади него загремел и затрещал под шестью парами мёртвых ног.
Преданный огонёк держался чуть впереди бегущего Фесса.
Поворот, поворот, поворот, помост поднимается все вышей выше, дно пещеры пропадает во мраке, там же скрывается и подземная река, со всех сторон наваливается мрак — однако впереди к тёмно?красному свечению путеводного огонька примешивается другое — чистое, зелёное, словно молодая весенняя трава, хотя до весны, короткой и робкой тут, на глубоком Севере, ещё ой как далеко!..
Некромант чуть замедлил бег Пусть подтянутся поближе. У них не должно оставаться ни единого шанса. Ни единого Один удар, быстрый и милосердный. Души в Серых Пределах не должны мучиться. Он, некромант, не судья Даже если эти зомби при первой, человеческой, жизни были отъявленными мерзавцами, бандитами, убийцами и палачами. Как бы то ни было, они получили своё
Он с размаху промчался над своей звездой. Гептаграмма уже напиталась, набрякла силой, зелёное пламя плясало в торопливо набросанных контурах, конечно, балансировка к прицел оставляли желать лучшего, но что поделать — не всегда удаётся рисовать идеальные магические фигуры на одном только вдохновении. Сейчас некромант не отказался бы ни от угольника, ни от тяжёлого бронзового транспортира, украшенного всевозможными винтами, подвижными линейками и прочими ухищрениями здешней геометрии.