— А в результате не спасётся никто, — пожал плечами Фесс. — Хотя, знаешь, Этлау, я мог бы помочь гебе. Мог бы взять тебя с собой… после того, как моя часть работы будет выполнена. Как тебе такое предложение?
Инквизитор побледнел, покраснел, позеленел, затряс сжатыми кулаками прямо над лицом некроманта.
— Да как ты смел!.. — захлёбывался он слюной. — Как ты смел предложить мне подобное! Как ты смел подумать даже, что я брошу свою паству и трусливо сбегу, поджавши хвост! Не для того Спаситель облёк меня силой и не для того посылал он меня в несчастный сей мир, чтобы я спасал свою шкуру О, да, да, для тебя это наверняка была бы отличная сделка. Ты небось и не сомневался, негодяй, что я соглашусь! Ну так вот — нет, нет и ещё раз нет! Никогда! Я разделю судьбу Эвиала, что бы с ним ни случилось!
— Какие напыщенные слова, Этлау, — усмехнулся некромант, изо всех сил стараясь, чтобы усмешка вышла погнуснее.
— Какие слова. Вот только отчего?то в них слабо верится. Набиваешь цену, инквизитор? Большего тебе всё равно не предложат. Так что мой тебе совет — согласиться. Отпусти меня, уйдём вместе, и тогда — ты увидишь звёзды других миров. Как тебе такое?
Этлау несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться.
— Нет, нет и ещё раз нет, Неясыть. Ты, наверное, совсем разучился верить в жертвенность. Ты, наверное, считаешь, что каждый может заботиться только о своей выгоде. О, сколь пагубное заблуждение! Сколь низко пал род человеческий!..
— Брось оплакивать род человеческий, инквизитор, — сквозь зубы процедил некромант. — И побольше думай о себе. Тогда, может, и уцелеешь. Этлау покачал головой.
— Мой ответ — нет, Неясыть, и давай покончим с этим. Последние вопросы тебе — для проформы, хотя и без секретаря: ты знаешь, как победить Разрушителя?
— Нет.
— Так, — поджал губы Этлау. — Ладно, второй вопрос: ты согласен помочь нам справиться с этой бедой?
— Я не знаю. Мне надо подумать.
— Это уже лучше, — прищурился инквизитор. — Сколько тебе надо времени?
— Немного. День, быть может, два. Но без кандалов на руках и в нормальной, сухой и тёплой камере с лежанкой.
— Сухая камера с лежанкой тебе будет, — кивнул Этлау, — а вот кандалы придётся оставить. Я слишком хорошо знаю, на что ты способен даже без меча.
Инквизитор выпрямился и громко крикнул:
— Стража!
Фесс облегчённо вздохнул. Второй раунд тоже остался за ним.
ИНТЕРЛЮДИЯ 16
Конечно, незнакомка оказалась права. Сильвия колебалась недолго. Зимняя заря едва только окрасила восточный край небосклона, когда она поднесла к губам подаренную флейту. Когда?то, давным?давно, её учили музыке. Очень очень давно, в совсем другой жизни.
Как и обещала ночная гостья, путь к Пику Судеб не занял много времени. Сова едва только взмахнула крыльями, как вокруг вдруг зашумел ветер, по небу очумело заметались тучи, и на горизонте внезапно взметнулись горы, словно какой?то гигант запустил в каменное море исполинской глыбой.
Сильвия было испугалась, как бы к ней снова не явились те двое, богатырь с полуэльфом, однако всё оставалось спокойно. И, когда полнеба загородило горной громадой, она уже всё для себя решила.
Она спустится в эти пещеры. Она достанет ту пылинку, о которой её просили. А там будет видно. Если хотя бы часть того, что говорила незнакомка, верно — она, Сильвия, тогда сможет схватиться с Кларой Хюммель уже на равных. Жаль, жаль, что Игнациус не дал Сильвии артефакта, позволившего бы в один миг оказаться рядом с мятежной чародейкой. Впрочем, наверное, в таком случае вообще не возникла бы нужда никого никуда посылать — Архимаг справился бы сам.
Отыскать вход не составило большого труда. Карта была составлена отлично, более того, она магически то увеличивалась, то уменьшалась по желанию странницы, так что найти нужное ущелье она смогла достаточно быстро. Чёрный меч сам словно впрыгнул ей в руку. Дыра в заснеженной скальной стене прямо?таки источала Силу, и притом такую, что Сильвия подумала бы трижды и четырежды, прежде чем туда входить.
— Ты куда лезешь, подруга? — прошептала она себе под нос. — Не зря та чернулька не захотела спускаться за своими пылинками самолично… послала тебя… Ну?ка, погоди.
Кажется, пришла пора поработать всем артефактам Игнациуса. Сильвия полезла в сумку. Поколебавшись, достала тщательно завёрнутый в кожу маленький череп.
— Дождался, а? — проговорила она, тщетно стараясь унять дрожь в голосе. — Ну конечно, это ведь так скучно, неё время болтаться в сумке.
Сильвия полезла в сумку. Поколебавшись, достала тщательно завёрнутый в кожу маленький череп.
— Дождался, а? — проговорила она, тщетно стараясь унять дрожь в голосе. — Ну конечно, это ведь так скучно, неё время болтаться в сумке. Хотела бы я знать, как ты попал в руки Игнациусу…
Но череп, само собой, молчал.
Громадный двуручный меч, которым не то что сражаться, но который и просто поднять сумеет далеко не всякий пехотинец, словно лёгкая тросточка, удобно устроился в ладони Сильвии. В левой руке она держала череп; и в таком виде, словно играя злую ведьму в детской мистерии, она медленно вошла под гулкий свод.
Тьма сгустилась, и Сильвия собралась было аккуратно начаровать небольшой путеводный огонёк, как вдруг, словно в той же мистерии, глазницы черепа засветились ровным желтоватым светом, очень похожим на солнечный. Тёплым, живым, совершенно не мертвенным.