С некромантом осталось лишь четверо латников — как раз тех самых, ещё с корабля. Эти не расстались с тяжёлыми доспехами, они ни на миг не сводили глаз со связанного Фесса, но на их лицах некромант не мог прочесть ни торжества, ни ненависти — лишь облегчение, словно у доброй артели древоделов, только что поставивших славный сруб, ещё даже не предвкушающих проставленного хозяином угощения.
Деревянная платформа опускалась вниз. Тут тоже горели факелы, медленно проплывая мимо Фесса, каждый — словно кусочек тающей надежды. Факелов становилось всё меньше, и из каждого угла наползали облака тьмы.
Опускались долго. Трижды Фесса деловито и без лишней суеты перетаскивали из одного подъёмника в другой, и спуск продолжался. Наконец его выволокли из клети в низкий коридор, освещённый совсем уже скупо.
Эти тоннели прорыли, похоже, очень давно и с тех пор едва ли озаботились хоть раз отремонтировать. Грубая кладка, из швов которой сочилась вода; растрескавшиеся плиты пола, мох, какие?то серые лишайники и тому подобное. Дверей не было, и это место не походило на тюрьму.
Тащили его по этому коридору, по самым скромным подсчётам, около часа, одолев за это время лиги полторы. Тоннель чуть загибался, описывая широкую петлю, и непонятно было, почему его создатели не проложили прямого пути, если уж так хорошо умели строить подземные переходы.
Впрочем, ответ на этот вопрос пришёл довольно быстро. Коридор огибал громадный осколок вросшей в землю скалы, чёрный базальт вдруг сменил рукотворные стены тоннеля, и тут нёсшая Фесса четвёрка остановилась.
Ещё одни двери. Совсем низкие и узкие, латникам пришлось пригибаться и протискиваться боком. В лицо Фессу пахнуло жаром, запахом раскалённого металла и, как ни странно, ладаном.
Его затащили внутрь и отвязали от бревна. Впрочем, как и следовало ожидать, ни рук, ни ног ему не освободили.
Камера была высечена прямо в чёрной скале. В дальней, противоположной от входа стене в громадном очаге горело жаркое пламя. Остальное место занимали всевозможные пыточные устройства и приспособления, выполненные с размахом и не без некоего налёта изысканности — так, большой пыточный стол с тисками для пальцев рук и ног весь был покрыт изящной и тонкой резьбой.
В глубине, возле самого очага, стоял уже обычный стол, длинный, за которым восседали семь человек. И стояла конторка для письма, на каковую небрежно опирался восьмой — сам достопочтенный и преподобный отец Этлау, инквизитор, экзекутор, и прочее, и прочее, и прочее… Стоял, не поворачивая головы в сторону доставленного узника, а что?то сосредоточенно черкая в пергаментах на своей конторке. Семеро за длинным столом негромко переговаривались, также передавая друг другу какие?то свитки. А возле самого огня пощёлкивали клещами и поскрипывали винтами своих хитроумных пыточных устройств аж четверо палачей в красных колпаках с узкими прорезями для глаз, полностью скрывавших лица.
— Сюда его, — негромко сказал Этлау, не поднимая глаз от пергаментов. Сказал сухо, буднично, даже с какой?то ленцой, словно речь шла не об ужасном некромансере, а о проштрафившемся монашке, застигнутом за интересным общением с особой женского пола.
Фесса толкнули в спину, ему стоило немалого усилия не упасть, не растянуться постыдно на брюхе перед трибуналом. Палачи в красных колпаках надвинулись со всех сторон, вцепились в узника, ловко и быстро сковали наручниками руки ему за спиной и ноги в щиколотках. Короткая цепь соединяла ножные и ручные кандалы, так что некромант при всём желании ничего не мог сделать.
— На решётку, — по?прежнему не глядя на Фесса, распорядился Этлау.
Некромант ощутил, как по вискам и лбу начинают катиться крупные капли пота. Это место внушало ужас и отвращение; ясно было, что, если не случится чуда, ему отсюда не выбраться. Инквизиторы не остановятся уже ни перед чем. Ни перед чем.
Фесс закрыл глаза, плотно смежил веки, пока его волокли к широкой бронзовой решётке. Откуда?то появился пятый палач, точнее — подпалачик, на две головы ниже остальной команды, далеко не столь же крепкий и кряжистый, и принялся деловито поливать позеленевшие прутья решётки маслом.
Скрученный, словно каплун, Фесс никак не мог противиться своим мучителям. Его повалили на решётку, приковали к ней дополнительными наручниками, руки остались заломленными за спину, и в них уже начинала нарастать боль.
Его повалили на решётку, приковали к ней дополнительными наручниками, руки остались заломленными за спину, и в них уже начинала нарастать боль. Пока ещё только от неудобного положения…
— Жаровню, — продолжал распоряжаться Этлау. — Господа следствие, прошу вашего внимания. Господин секретарь, доложите суть дела, пожалуйста.
Краем глаза Фесс увидел поднявшегося инквизитора — он сидел с самого края, ближе всего к Этлау.
— Преподобные господа следствие, вашему высокому суду предлагается дело за номером один из категории «Преступления против Веры, Добра и Мира»…
— А что, до меня никого не было?.. — прорычал Фесс со своей решётки. Никто не повернул голов, его реплика словно вовсе и не прозвучала.
— И Мира. Обвиняемый: Неясыть. Род занятий: маг. Специализация: некромантия. Образование: высшее магическое, факультет малефицистики Академии Высокого Волшебства, Ордос. Вменяемые преступления: основное — посредством значительного напряжения злой и осознанной воли привлекал сущность, Западной Тьмой именуемую, через творение поступков, характеризовать , ои также предстоит преподобным господам следствию, вменяемые побочные преступления: творение запрещённой Договором волшбы, очернение Святой Веры, соблазнение посредством лживых чудес демонстрации простых рян, сеяние преступного сомнения в оных, равно как и ийство добрых чад Святой Матери Церкви, особливо — в рядах Святой Инквизиции состоявших.