Фесс последовал совету хозяйки. В дополнение к кувшину и чайнику на столе появилось целое блюдо нежнейших пирожков — незатейливых вроде бы пирожков с вареньем, однако они таяли во рту, точно самое изысканное лакомство. Некромант остановился, только уничтожив полтарелки, и совсем забыл о своём намерении сперва поговорить.
— Ну, поели?попили, можно теперь и посмотреть, что там у нас стряслось… — вернула его к действительности гнома, решительно отодвинув кружку. — Протяни руки. Ладони на шар клади. Глаза закрой. Когда я скажу — откроешь. Всё понял?
Фесс кивнул.
На ощупь шар казался совершенно ледяным. И теплеть под руками некроманта он решительно отказывался. Точно в прозрачном кристалле застыл вечный холод недальних полярных льдов.
— Очень хорошо, — услыхал Фесс тихий голос гномы. — Просто замечательно… потерпи ещё немного… совсем чуть?чуть…
Фесс чувствовал, как лютый холод ползёт от пальцев вверх, к запястьям и выше, стремясь дотянуться до локтей. Некромант насторожился. Не следовало бы вот так с порога отбрасывать возможность ловушки…
— Вот?вот, в этом?то и есть вся ваша беда, — услыхал он ворчание Эйтери. — Возможность ловушки… не верим никому, даже себе. Ладно, некромант, тебе это прощаю. Потому что… открывай глаза, смотри и не говори, что не видел!
Фесс взглянул.
Горный хрусталь шара заливала сплошная чернота. Хотя нет, глаза обманули Фесса, чернота господствовала в нём, но всё?таки на её фоне можно было различить какие?то фигурки.
— У тебя за плечами — тень, — тихо сказала гнома. — Она подобралась уже очень, очень близко. Ты видишь?
Некромант видел. Видел самого себя, медленно бредущего по какой?то непонятной дороге, в полном одиночестве, а за плечами, словно чудовищный плащ, колыхалась необъятная серая тень, уходящая к самому горизонту, затмевающая звёзды, и там, возле самых звёзд, сливающаяся с заполнившей весь шар чернотой.
— Неправильно называть ее Тьмой, — тихо, едва слышно проговорила Эйтери. — Скорее уж это Тень. Серое отражение в зеркале несбывшегося. Морок, обретший не плоть, но Силу. И сдаётся мне, старый, очень старый. Старше звёзд и небес. Старше богов, если они только есть. Старше Спасителя, если ты в него веруешь… Тень пришла в наш мир… и угнездилась тут. О да, она похожа на Тьму. Она даже приняла это имя. Она даже стала помогать… тебе от её имени. А теперь решила взыскать долги…
Гнома тоже неотрывно смотрела в хрустальный шар, лицо её стремительно белело, словно от него отливала вся кровь.
— Она за тобой… следом… и след в след… беги её, некромант, ибо с ней нельзя договориться, её вообще невозможно понять…
Фесс хотел сказать, что не раз говорил с Ней, и притом Её слова звучали более чем логично, но взглянул на полузакрытые глаза гномьей волшебницы, сейчас подёрнутые мглистой поволокой транса, и промолчал.
— Беги Её, некромант… — повторила Эйтери. — Беги Её, не говори с ней, не следуй Её советам, никогда и ни в чём…
«Это?то и так понятно…» — подумал некромант, уже с лёгким раздражением. Изображение в шаре не менялось, всё тот же крошечный двойник Фесса шагал по бесконечной, пролегшей через Ничто дороге, по?прежнему развевался за плечами серый плащ, у горизонта превращавшийся в сплошную черноту.
— Смотри, что будет, некромант, — голос гномы ломался, лицо некрасиво сморщилось, глаза закатились.
Видение в кристаллическом шаре резко изменилось. Теперь некромант уже не был одинок. Рядом встали знакомые фигуры Прадда и Сугутора, обнажила свои два клинка Рысь; Фесс вгляделся в их лица, они что?то беззвучно кричали, явно обращаясь к нему, Фессу, — однако двойник некроманта всё шагал себе и шагал, не обращая на спутников никакого внимания.
И за плечами каждого из пропавших в Эгесте товарищей некроманта вился такой же плащ, как и у него, — только не серый, а совершенно, полностью чёрный.
Внезапно вся четвёрка внутри шара резко остановилась.
Внезапно вся четвёрка внутри шара резко остановилась. Дороги дальше не было. Вместо этого — пылающая багровым огнём щель. Пламя поднималось бесконечными волнами, рвалось из каменного плена, растекалось окрест, и он, Фесс, некромант, там, в шаре, — встал на колени, протянул сложенные горстью ладони к кипящему огню.
«Стой! Не делай этого!» — захотелось крикнуть Фе… нет, уже даже и не Фессу, а Кэру Лаэде, урождённому магу Долины.
Очевидно, такого же мнения были и спутники некроманта — там, внутри шара. Орк схватил его за плечо, Сугутор вцепился в локоть, Рысь обхватила за шею, на миг прижавшись всем телом, — напрасные усилия. Некромант стряхнул их с себя — легко, точно матёрый медведь свору повисших на нём псов. И окунул обе руки в кипящее жидкое пламя.
Шар полыхнул ослепительно белым светом. Чернота исчезла, словно сдутая, сорванная неистовым ураганом. Фесс увидел словно громадную карту Эвиала, едва заметные среди тёмных морей очертания Эбинского полуострова, Семиградья, чуть южнее проглядывались контуры Кинта Ближнего. И оттуда, с покрытого мраком Запада, катилась на восток тёмная волна. О нет, не океанская и даже не волна каких?нибудь там монстров; нет, волна чистой тёмно?серой тени. Эта завеса не была сплошной, сквозь неё Фесс по?прежнему мог рассмотреть границы моря и суши, и на первый взгляд не случилось ничего страшного. Волна прокатилась и скрылась где?то за восточным краем горизонта — исчезая, она стягивалась от юга к северу, пока не обратилась в единую серую точку, скрывшуюся вдали, — и там тотчас же взметнулся к самым звёздам узкий, тонкий меч багрового огня — точь?в?точь такого же, как и зачерпнутый некромантом из бездонной щели.