Фесс покачал головой.
— Подумай как следует, Этлау. Ты умеешь задавать правильные вопросы. Ты уже поставил один совершенно верный. Подумай ещё чуток.
— Подумай ещё чуток, а?.. — хмыкнул инквизитор. — Кто кого тут допрашивает, некромант, ты меня или я тебя?.. Ну хорошо, поиграем немного теперь в твою игру. Нетрудно догадаться, впрочем. Твоё появление здесь. Ты взялся ниоткуда, возник словно сам собой, словно чудом. Хотя, разумеется, чуда здесь никакого не было. — Этлау наклонился вперёд. — Так вот, слушай. Есть две точки зрения. Я выдам их тебе, потому что это знание уже ничего не изменит. Часть Святой Инквизиции верит тщательно замешенному обману, сфабрикованному ректором Академии и верхушкой Белого Совета. Верят, что ты — самый обычный человек Эвиала, просто с особыми способностями. Этим и объясняется присутствие высокого следствия и всех прочих атрибутов формального судопроизводства. Существенно меньшая часть моих братьев верит, что ты — ничто, фантом, призрак, сотворённый Сущностью, впервые сумевшей перебраться через воздвигнутые на её пути преграды и хотя бы в таком виде проявиться в Эвиа?ле. Если их точка зрения верна, допрашивать тебя бессмысленно — это всё равно что вызывать сюда саму Сущность. Тебя надо как можно скорее уничтожить, где?нибудь в отдалённейшем и пустыннейшем районе пока ещё остающегося под нашей властью мира. Как тебе такая перспектива? — Этлау сделал паузу. — Впрочем, скажу тебе, что есть и третья точка зрения. Я являюсь её единственным сторонником и до сих пор не делился ею ни с кем. Я считаю, что формальное следствие и возможные… э?э?э… экстраординарные меры способны доставить нам доказательства правоты той или иной стороны. Впрочем, как я уже сказал, сам я полагаю иначе. Я думаю, что ты — гость в нашем мире, что ты явился из?за небесного купола, пришёл по неведомым дорогам, встать на которые не получается уже сколько веков у самых лучших наших магов. Тебе неоткуда было взяться возле башни старика Парри. И Сущности совершенно необязательно было забрасывать тебя в те бесплодные и пустынные края, где Её посланник вполне мог погибнуть, так и не приступив к своей миссии. Я слишком высокого мнения о Её силах, чтобы допускать возможность столь глупых действий. Так что для меня ты — гость, случайно попавший в наш мир по воле сил, масштабы и цели которых для меня пока ещё непредставимы. И я вполне могу допустить, чем тебя купила Тьма. Ну так что же, Неясыть, будешь ли ты говорить? Потому что если моё предположение верно, пытать тебя у меня есть все резоны.
— Твои догадки впечатляют, инквизитор, — холодно сказал Фесс. — Мне была обещана свобода и возвращение домой. В те места, до которых твоя рука и руки твоих палачей не смогут дотянуться при всём желании. Теперь ты от меня отстанешь? Что я ещё могу тебе сказать?
— Значит, это правда, — медленно проговорил Этлау. — Что ж, я… я горд, что моя догадка оказалась истинной, хотя, сказать по чести, предпочёл бы встретить в тебе союзника, а не врага. К сожалению, получается совсем не так. Конечно, что тебе, страннику на неведомых мне звёздных путях, до участей и скорбей этого мира! Пусть он обратится в ничто, только лишь потому, что тебе хочется попасть домой! Нечего сказать, очень, очень достойно. Клянусь кровью Спасителя, уже за одно это тебя следует подвергнуть самым изощрённым пыткам — как плату за то, что ты собираешься совершить с нами, безотносительно, скажешь ли ты нам что?то или нет! — Последние слова Этлау почти что выкрикнул. Не в силах сдержать себя, забегал кругами по комнате, ударяя себя кулаком в ладонь и что?то бормоча себе под нос. Фесс, признаться, несколько испугался, решив, что спятивший инквизитор велит приступить к пыткам немедленно, однако Этлау сдержался и на сей раз.
— Хорошо, — сдавленно проговорил инквизитор, вновь подходя к распятому на решётке некроманту. — Если я прав… а логика говорит о том, что я прав, — пытать тебя не имеет особого смысла. Нам нужно средство победить Разрушителя, а не просто убить личность и тело носителя этой проклятой силы, как ты должен бы понимать…
— Этлау, ещё раз — все пытки, какие только могут прийти в твой разум, — ничто по сравнению с тем, что испытает Разрушитель после провала его миссии, — прервал экзекутора Фесс. — Я уже говорил тебе и повторю это вновь. Если ты понял, кто я такой, так пойми же и ещё одну вещь — я способен на нечто такое, с чем не справятся даже твои несравненные «специалисты» с их высокими окладами. Ты начнёшь меня пытать? Очень хорошо. Тогда я просто прикажу себе умереть. Точно так же, как я приказал себе выжить в том карцере, куда тебе было угодно меня бросить. Понял меня, инквизитор?! Я просто умру на пыточном столе, ты не узнаешь ничего. Ровным счётом ничего. Ну, что ты теперь скажешь?
Серый помолчал, пристально глядя Фессу в глаза. Он был в бешенстве, но по?прежнему не давал собственней ярости вырваться наружу.
— Многое мог бы сказать, — проронил он. — Ну что ж, змея кусает собственный хвост, мы заканчиваем там, откуда начали. Получается, что я должен просить тебя, гость из бездны, пожертвовать собой во имя моего мира. Я с радостью заменил бы тебя, дай это хоть малую надежду. Жаль, что это всё лишь мечты и фантазии… какая горькая насмешка, что судьба Эвиала, судьба мириадов живущих — в руке… в руке… нет, у меня даже нет слов, чтоб поименовать тебя. Ты с лёгкостью обрёк целый мир ужасной участи, только чтобы спастись самому! А в результате…