Это был не простой клинок, какими некромант привык пользоваться. Очень широкий, в полную ладонь от запястья до кончика пальцев. Остриё срезано с одной стороны, вторая сторона лезвия, однако, судя по всему, тоже заточена. По обе стороны от кровостока — выбитые руны, Rruder amsepaar darten — повыше, и Ddragnar deidarium sarta — пониже. Руны были знакомые, обычное письмо гномов, однако они складывались в какие?то непонятные слова. Этим мечом явно нельзя было рубиться с обычным противником — не самая рациональная форма, явно переутяжелён, да и…
— Ну, цего? На лепесток мой уставился, светляк? — усмехнулся гном, пинком окованного со всех сторон железом башмака отбрасывая искромсанные останки в сторону. — Верно думаес, гость надземный. Таким лепестком с латником или там всадником драться не?сподруцно. Для них у меня другой найдётся. А этот — токмо для Нецисти, на неё закалённый и зацарован?ный!.. Ладно, потом об этом. Ты кто будес?то? Я вот, к примеру, — Север.
— Север?
— Ну да. Не юг же! Имя такое. Мой покойный папаса, да не тронут песчерные крысы его бедный прах, наверное, изрядно нализался, преззе цем мне, знацит?ся, имецко дать. И дал. Впроцем, — задиристо добавил гном, — езели ты, светляк, мнис, цто оно нехоросо…
— Что ты, что ты, почтенный Север! — поспешил возразить некромант. — Ничего и в мыслях не держал…
— Не держал… — проворчал гном, исподлобья глядя на Фесса. — Небось потесаесся про себя, вол?шебницек. Сцикаря встретил и потесаесся?
— Да над чем же мне потешаться? — запротестовал Фесс. — У меня имя тоже ни склад, ни лад. Неясытью прозвали.
— Нея?а?а?сыть? — Глаза Севера широко раскрылись, он прямо?таки впился взглядом в глаза некроманта. — Неясыть? Цародей ордосский? Который Не?цисть снопами укладывает?
— Увы, друг, — развёл руками Фесс. — Ты сам видишь, что так бывает не всегда.
— Ницего себе «не всегда»! Мне б такое не всегда… Я тебе спасибо долзен сказать, цародей. Кабы не ты, вся эта компаска на меня бы поднавалилась. Не инаце как на меня засели, твари, сволоци, цтоб их всех… — гном углубился в детальное и многообразное описание того, что должен был сделать бы с оными зомби простой деревенский козёл после того, как ему покажут козу и завяжут глаза. — Ладно, впроцем, — прервал он наконец сам себя. — Нецего тут время терять. Прутик свой подбери да пошли.
— Куда? — поинтересовался некромант.
— Как это «куцы»?! — удивился Север. — Ко мне, конецно зе.
— Нет, брат, — некромант отрицательно покачал головой. — Не пойдём мы к тебе. И вообще… расстанемся мы с тобой как можно быстрее. Ты только покажи мне дорогу… к мастерам, которые… такие вот мечи делают.
— У?у?у. . _ Гном смешно сложил губы трубочкой. — Вижу, цародей, с баааалылой туцей на дусе ты к нам пришёл. С баааалыпой туцей… ладно, не хоцесь ко мне идти — твоё право, знаю, ты меня обидеть не хотел, видать, причины веские имеесь. Мозет, расска?зесь? Тут вот присядем… токмо сперва огонёк распалим, дрянь соззём.
С баааалыпой туцей… ладно, не хоцесь ко мне идти — твоё право, знаю, ты меня обидеть не хотел, видать, причины веские имеесь. Мозет, расска?зесь? Тут вот присядем… токмо сперва огонёк распалим, дрянь соззём. Не подмогнёсь?
— Что за вопрос, Север? Конецно, то есть конечно, помогу.
Задыхаясь от зловония, они стащили останки зомби в одну кучу. От скелета и ещё одного зомби, которых Фесс сразил своим посохом, не осталось почти ничего, однако Север был неумолим, тщательно собрав и это ничтожное «почти». Трогать останки неупокоенных голыми руками он некроманту решительно запретил, сам вытащив для этого из отдельного мешочка пару прочных кожаных перчаток.
Подобрав посох, Фесс подошёл к тому месту, где всё ещё дёргался и скрёб ногтями камень обезноженный скелет. Оковка посоха слегка светилась — сила оставалась, и её было более чем достаточно, чтобы перебить дюжину таких скелетов… если, конечно, действовать по уму.
Скелет приподнял череп, бросив попытки дотянуться до берцовой кости, отлетевшей слишком далеко в сторону. Глаза его слабо горели, огонёк тлел теперь только в самой глубине глазниц. Эти глазницы сейчас пялились прямо в лицо некроманту… и Фесс готов был поклясться, что в чудовищных, нечеловеческих буркалах застыли сейчас жуткая ледяная тоска и ужас, непередаваемый ужас, кошмарнее даже страха перед смертью. Фесс невольно приостановился.
— Жиииивооой… пощадииии… — внезапно услыхал некромант.
Это было настолько невероятно и необычно, что Фесс только и мог, что разинув рот смотреть на странного неупокоенного.
— Цто, просцения запросил, курва?мать? — деловито осведомился незаметно подошедший Север. — Да… бываить. С некоторых пор они тут больна разго?ворцивы стали. Уж… цтобы не соврать… месяцев пять. Я сперва тозе обалдел, когда услыхал, точно дубиной кто по кумполу огрел. А потом…
— Что «потом»?
— А вот цто. — Гном коротко размахнулся своим чудовищным мечом. Остриё раздробило череп, прошло, рассекая кости, через всю грудину до таза, затем повернуло назад и без малейшего усилия проделало обратный путь. Обе глазницы черепа оказались разрублены, сперва вдоль, а затем ещё раз, поперёк. С тяжёлым мечом гном управлялся легко, точно с невесомой тросточкой. Не прошло и нескольких мгновений, как скелет превратился в груду мелкой костяной трухи, самый крупный обломок был не больше ногтя. — Погоди, не трогай дрянь эту, я сейцас лопатку принесу, — остановил Север некроманта, уже нагнувшегося к останкам.