— Маршал, — рыжая умудрялась одним глазом смотреть на Алву, а другим — на Марселя. Обычно она не косила, — маршал, как вам наша Клелия?
— «Как ни с кем» или еще хуже? — уточнила София.
— Как ни с кем, — сообщил Рокэ, отрываясь от налипших на него красоток и принимая бокал. Ариадна охнула, Валме присвистнул.
Спину Первого маршала Талига украшал добрый десяток шрамов, и Валме стало плохо при одной мысли, как выглядели свежие раны. Многочисленные отметины на руках и груди герцога не шли ни в какое сравнение с этим кошмаром.
— Закатные твари, — прошептал Джильди, — кто это?
— Теперь уже никто, — махнул рукой Алва.
— Закатные твари, — прорычал фельпец, — в спину… Что за ублюдки.
— Не ублюдки, — улыбнулся Рокэ, — а самые что ни на есть законные потомки. У них был свой резон, в спину бить проще и уютней…
— Ублюдки, — упрямо повторил Луиджи Джильди…
— Капитан, вернитесь на землю. К счастью, достаточно грешную, — перебил Алва.
— Рокэ, — выкрикнул пришедший в себя Марсель, — тогда делитесь. Это, в конце концов, нечестно. У вас две дамы, а у бедного Луиджи — ни одной.
— Со мной все в порядке, — огрызнулся фельпец, припадая к бутылке.
— Не сказал бы, — меланхолично откликнулся Рокэ, — моряки во время Ундий так себя не ведут.
— Ундий? — переспросила Латона, положив подбородок герцогу на колени. Рокэ отточенным жестом ухватил Софию, вознамерившуюся оттолкнуть соперницу, за запястье. София облизнула губы и навалилась на маршала грудью.
— Полагаю, что святой Андий в древности звался Ундом, — пояснил Рокэ, не забывая оказывать посильное внимание обеим красоткам, — а праздник, затеянный им в честь подруги, — Ундиями. Потом его смешали с Венсиями, то есть праздниками победы, ну а эсператисты все окончательно перепутали.
— Я не знал, — глухо произнес Луиджи между двумя глотками.
— Капитан, — прикрикнул Рокэ, — хотите пить — пейте, но имейте в виду, когда вы свалитесь, я своими руками отнесу вас к Клелии.
— Мы поможем, мы его разденем, — София засмеялась, показав белые зубки. Ласочка да и только!
— Так и будет! — Алва быстро ответил на поцелуй и добавил: — Видите, Луиджи, вам лучше раздеться здесь и сейчас.
Фельпец резко оттолкнул пустую бутылку и пошатнулся. С ним творилось что-то неладное. Болен? Этого еще не хватало, но тогда за какими кошками его сюда понесло?!
— Может, он хочет гайифской любви? — хихикнула Латона.
— Если так, мы не против.
— Нам интересно, — поддержала Ариадна.
— Мы будем сидеть тихо-тихо…
— Вам обязательно надо съездить ко двору его величества Дивина и спрятаться за портьерой, — Алва поднял головку бордонки за подбородок, девица извернулась и поймала губами ласкающую ее руку. — Хотя, боюсь, вы будете разочарованы.
— Почему? — надула губки Латона. — Это так волнующе!
— С точки зрения женщины, возможно, — не стал спорить Алва, целуя Софию в плечо.
— Герцог, — не унималась бордонка, — мы вам не верим. Вы…
— Скромничаете, — выпалила Ариадна.
— Мы не умрем…
— Нет, умрем, если вы не расскажете. Умрем, умрем, умрем!..
— Вот на месте и умрем!
— Ваша немедленная смерть меня никоим образом не устраивает, — заверил Рокэ, аккуратно освобождая Софию от нижней юбки, — утром этот довод на меня вряд ли подействует, а сейчас я в вашем распоряжении.
— Тогда рассказывайте! — потребовала Латона.
— Вы любили по-гайифски? — облизнула губки Ариадна.
— О да, — засмеялся Алва, — хорош бы я был, если б не вкусил любви по-имперски. В наше время это просто неприлично. Мне было девятнадцать…
— Целых девятнадцать? — фыркнула Латона. София извернулась и царапнула соперницу, но слегка — не прерывать же столь захватывающий разговор…
— Увы, — Алва взмахнул рукой, кружевная юбка перелетела комнату и упала у двери на террасу, — после Лаик я оказался при особе фок Варзова. Он отменный вояка, но в некоторой области, гм… Придерживается весьма твердых правил. Среди его офицеров тоже не нашлось никого, кто бы меня просветил, хотя с торкскими красавицами я поладил сразу. Сударыни, если кто-то вам скажет, что у северных женщин нет темперамента, — не верьте. Темперамента у них с избытком, а вот мужчин, которые способны это оценить и выдержать пару ночей кряду…
— Но вы выдержали, — выдохнула София.
— И не только пару, — унизанная кольцами рука со знанием дела скользила по белым бедрам.
— Не отвлекайтесь, Рокэ, — вмешался Марсель, — вы обещали рассказать…
— Извольте, — рассеянно пробормотал Ворон, продолжая исследовать внутреннюю поверхность бедер корнета Кратидес. — Я приехал в Олларию, встретил одного приятеля, которому, как и мне, хотелось взять от жизни все. Мы запаслись вином и, — Алва подмигнул Латоне, — уединились. Ненадолго.
— Почему? — выдохнула «пантерка».
— Потому что пришли к выводу, что время можно проводить и приятней.
— То есть? — Марсель был пьян, они все были пьяны.
— Поехать к куртизанкам, что мы и проделали. О, это был прелестный вечер…
— И все? — разочарованно протянула Ариадна.
— Почти, — Алва нагнулся к Латоне и ловко поцеловал в губы, — иначе меня с вами бы не было. Вернее, я был бы, но не с вами. Только, розы Бордона, за откровенность платят откровенностью. Как любили на «Пантере»? Не зря же вы сбежали от бордонских мужчин в море. Неужели они СТОЛЬ плохи?