— Когда будет время, — скривил губу Рокслей, — и не мне, а хуриям.
— Я думал, Генри, вы умнее, — маркиз Фарнэби откинулся на спинку кресла и пригубил вино. — Неужели вы не понимаете, что к весне вы снова окажетесь в Багерлее? Уже навсегда.
— Зато вы окажетесь там прямо сейчас, — отрезал маршал. — Морен, взять его! Взять всех, кроме женщин, герцога Придда, виконта Рокслея и генерала Хорни.
— Дурак, — бросил Маркус Фарнэби, смакуя вино. Рокслей сделал вид, что не слышит. Король шумно вздохнул, на высоком лбу выступила испарина; Фердинанд Оллар медленно утер лицо и поднялся, резко оттолкнув кресло.
— Измена! — крик был неуверенным, словно король боялся кого-то потревожить. — Гвардия, ко мне!
— Замолчите! — зашипел Кракл. — Во имя Создателя, замолчите!
— Ваше величество!
Высокий теньент с обнаженной шпагой в руке ворвался в столовую из малого кабинета.
— Во имя Создателя, замолчите!
— Ваше величество!
Высокий теньент с обнаженной шпагой в руке ворвался в столовую из малого кабинета. Конечно же, офицерский пост у шкатулки с малой печатью! Заговорщики о нем забыли.
— Теньент Давенпорт, — прикрикнул Рокслей, — стоять!
Офицер остановился, но не потому, что послушался, он просто растерялся.
— Чарльз, — вполголоса произнес Джеймс Рокслей, в отличие от кузена казавшийся смущенным, — успокойся, все в порядке, я тебе после объясню.
— Ваше величество, — Давенпорт смотрел только на короля, — что случилось?
— Господин маршал, — оказывается, Морен отходил, а Луиза и не заметила, — часть гарнизона во главе с полковником Анселом заперлась в казармах и не желает подчиняться вашим приказам. Я предупреждал, что…
— Замолчите, глупец! — рявкнул господин маршал. — Фердинанд Оллар, вы поедете со мной и прикажете Анселу сложить оружие.
— Полковник Ансел исполняет свой долг! — неожиданно внятно произнес Фердинанд, лицо которого из снегового стало багровым. — Он, в отличие от вас, истинный человек Чести и настоящий талигоец.
— Господин Оллар, — перебил Рокслей, — вы хотите, чтобы на улицах Кабитэлы пролилась кровь? А она прольется, причем по вашей вине. Если Ансел заупрямится, он сгорит заживо вместе со своими казармами, а заодно сгорят несколько улиц. Вы этого хотите?
Король молчал. В отличие от Кракла, лицо которого пошло пятнами.
— Оллар, сдавайтесь, — ну и кансилльеры в Талиге, один гаже другого, — это облегчит вашу участь. Альдо Ракан — истинный рыцарь, я всегда восхищался этим молодым человеком, он…
— Только Ракан может владеть Талигойей! — выкрикнул Вускерд. — Эрнани Одиннадцатый был предательски убит, но убийство короля не делает таковым узурпатора.
Вот мразь! Святая Октавия, бывают же такие дряни! Ызарги и крысы по сравнению с Краклами и Вускердами прямо-таки воплощенное благородство и к тому же молчаливое.
— Теньент, — тихо и устало произнес Фердинанд Оллар, — сложите оружие. Ваша смерть никому не нужна, как и ваша честь. Нет короля, нет присяги, нет Талига… Ничего нет…
— Что там объявил ваш Эсперадор? — Давенпорт со смешком обернулся к маршалу Рокслею. — Присяга, данная против воли, не имеет силы?
— Время шуток, молодой человек, прошло, — резко бросил маршал. — Ваше счастье, что я знаю вас и уважаю вашего отца. Уберите шпагу и уходите.
Офицер задумчиво глянул на свое оружие, сдержанно поклонился королю и вдруг резко переломил клинок о колено.
— Значит, не имеет силы? — обломки полетели прямо в пятнистую морду Кракла. — Ну нет! Присяга, отмененная против воли, остается присягой. Именем Талига!
Чарльз Давенпорт спустил курок, почти не целясь. Грохнул выстрел, дико закричала Дженнифер Рокслей, ее муж, прижимая руки к животу, мешком плюхнулся в свое кресло; сквозь растопыренные пальцы хлестала кровь. Запахло порохом и чем-то отвратительным донельзя, упал и со звоном разлетелся бокал. Теньент саданул рукоятью пистолета в висок разинувшего рот гвардейца, ударом ноги распахнул окно и под доходящий до звона визг дурищи Феншо выскочил на террасу.
Луиза посмотрела на королеву. Стерва лежала в глубоком обмороке на руках Валентина Придда.
Глава 8
Окрестности Олларии
«Le Cinq des B?tons & Le Huite des Coupes & Le Neuf des B?tons» [119]
1
Этот день все-таки наступил! Над свободной Талигойей вновь реяло знамя Раканов, а последний потомок великого узурпатора был схвачен в собственном дворце за ужином.
Фердинанд сопротивления не оказал, его не хватило даже на то, чтоб покончить с собой, как подобает мужчине и дворянину.
Ничтожество, жалкое трусливое ничтожество, которому достались краденая корона и лучшая женщина этого мира, но теперь все пойдет иначе. Возрожденная Талигойя вернет себе былую славу, отдаст должное достойным и покарает предателей и мерзавцев. Погода — и та на стороне Раканов, словно сама земля радуется возвращению законного государя. И как символично, что известие о победе нашло принца в Лаик, древнем аббатстве, отобранном Франциском у эсператистов и превращенном в тюрьму для потомков знатных родов, принужденных дышать одним воздухом с юными «навозниками».
Теперь Ричард понимал, почему старое здание казалось ему опасным, оно ненавидело захватчиков и так же, как и сам Дик, надеялось на избавление. Юноша широко улыбнулся принесшему горячую воду слуге и намылил щеку. Стоит ли отпускать усы? Их носят почти все, но Альдо бреется, а Эмиль Савиньяк как-то обмолвился, что светлые усы превращают мужчину в таракана.