— Ерунда! — крикнул сюзерен. — Я споткнулся!
— К вашим услугам! — Жаль, что его сейчас не видит эр… И Катари… И этот ледяной Придд! Они еще скрестят шпаги, так, в шутку, но чтобы Спрут понял, что не ему спорить с Вепрем!
Клинки лихорадочно звенели. Дик больше не уходил в защиту и не выжидал. Атака нарывалась на атаку, обмен ударами становился все ожесточенней. Сюзерен не привык подолгу защищаться и сорвался. Очень быстро сорвался.
Отмахнувшись от прощупывающего укола, Альдо Ракан рванулся вперед с длинным выпадом. Такой удар, ваше высочество, надо готовить — и готовить как следует. В случае неудачи вы просто не успеете закрыться. Вы и не успели.
«…прямой удар и прямой отвод — самое действенное и самое безопасное…» Без лишних затей, но вовремя! Рапира Повелителя Скал в третий раз коснулась наследника Раканов…
5
Альдо отыскался в примыкавшей к арсеналу галерее. Внук фехтовал с Диком Окделлом, а Робер сидел на сундуке, наблюдая за поединком, и улыбался. Матильда встала у двери, не желая мешать. Сама она в шпажных премудростях разбиралась слабо: в Алате предпочитали сабли, сказывалась близость Сагранны, а покойный муженек и его приятели если каким оружием и владели, то вилкой, ложкой да языком.
Тем не менее то, что Ричард дерется лучше, понял бы даже Клемент.
Внуку не нравилось проигрывать, он злился и пер вперед. Ричард тоже вошел в раж, только он, в отличие от Альдо, не ошибался. Твою кавалерию, и этот мерзавец Кариани драл по два уэрта за урок и вопил, что Альдо — прирожденный мастер клинка! Мастер… с кавэндишами, а если кто путный попадется?..
— Убит! — припечатал Робер и спрыгнул со своего сундука. — Браво, Дикон!
— Молодец, — согласился и Альдо, натягивая куртку. — Что-то меня морозит сегодня, простыл, наверное.
Врет! А кто б не врал, проиграв мальчишке, хотя Дикон дерется, как зверь. Кариани надо бы придушить, но он вроде сам помер. И чего она польстилась на знаменитость?! Любой наемник был бы лучше, но Альдо от этого не легче!
— Еще бы не морозило, — назидательно произнесла Матильда. — Меньше шляйся по ночам, вот и не будет морозить.
— Как это меньше?! — внук охотно принял помощь. — Один раз живем.
— А потому не стоит помирать раньше времени, — заметил Робер. — Женщин много, ты — один.
— Именно, — подмигнул Альдо. — Матильда, ты пофехтовать хочешь?
— Я хочу тебя пристрелить, — с достоинством произнесла принцесса, — и пристрелю, если и дальше будешь лыбиться. Праздник у нас будет, молодые люди! Увидите, как веселиться надо, а то вовсе мхом зарастете.
— Мхом? — возмутился внучек. — Мхом?!
— Зеленым! По ночам служанок тискать, а днем зевать каждый дурак сможет. Твою кавалерию, Анэсти — и тот умел! А ты попробуй с сотней перепляши да полсотни перецелуй! И чтоб никому не обидно было…
Глава 2
Фельп
«Le Dix des B?tons & Le Un des Deniers & Le Neuf des B?tons» [59]
1
Гран-дукс вольного города Фельпа заявился удивительно не вовремя. Марсель как раз уговорил Эмиля Савиньяка навестить виллу Бьетероццо, и теперь они уламывали Рокэ. Тот не возражал, но при условии, что Эмиль с Марселем собьют с пути истинного Курта Вейзеля и Герарда. С утренним чудищем сложностей не возникло — с эром оно потащилось бы хоть в Закат, но артиллерист оборонялся стоически, и это было ужасно смешно. Разумеется, все прекрасно понимали как то, что добропорядочный бергер никуда не пойдет, так и то, что остальные пойдут обязательно. И тут Леворукий принес Ливио Гампану.
— Вот видите, Курт, — посетовал Алва, — что наделало ваше упрямство. Согласись вы, и господин Гампана не застал бы нас дома.
— Ваши шутки, Рокэ, — побагровел артиллерист, — иногда переходят все границы.
— Только иногда? — поднял бровь Алва. — Неужели вы предпочитаете общество гран-дукса обществу хорошеньких женщин? Это же извращение!
— Господин Ливио Гампана, — жизнерадостно доложил Герард, который еще не понимал, что теряет.
Гран-дукс величественно внес в гостиную свои закутанные в меха мощи. Неужели ему не жарко?! Рокэ с каменным лицом поднялся навстречу непрошеному гостю.
— Господин Гампана, какая честь! Но вам не стоило обременять себя.
— Я счел своим долгом лично передать послания его величества Фердинанда Оллара и его высокопреосвященства кардинала Сильвестра.
— Благодарю вас, сударь, и в вашем лице всех отцов города Фельпа. Не мне осуждать его величество и его высокопреосвященство, но, боюсь, Талиг несколько злоупотребляет вашим расположением.
— Что вы, герцог, — Ливио Гампана воздел руки горе. — После того, что вы сделали для нашего города…
После того… мы счастливы… нет, это мы счастливы… нерушимая дружба… бесконечная признательность…
Рокэ Алва и Ливио Гампана упражнялись в велеречивости, а вечер безнадежно кончался.
— После того, что вы сделали для нашего города…
После того… мы счастливы… нет, это мы счастливы… нерушимая дружба… бесконечная признательность…
Рокэ Алва и Ливио Гампана упражнялись в велеречивости, а вечер безнадежно кончался. Когда эта скелетина в соболях уберется, наносить визиты будет поздно; вместо этого придется читать и обсуждать дурацкие депеши. Можно подумать, в Олларии что-то горит! И ведь не уйдешь, потому как на службе! А Алва тоже хорош, мог хотя бы их с Эмилем отпустить. Вейзеля не жалко — все равно от него на Бьетероццо толку что от пушки без пороха. Какой же Рокэ все-таки негодяй. Ладно уж, влип со своей дипломатией, так другим ночь не порти!