Елена еще весной заказала музыку к «Элкимене» Софимета [94]. Выбор казался странным, но именинница имеет право на причуды, особенно если она принцесса. Главную роль в своем балете Елена предложила Ворону, и тот, не моргнув глазом, согласился, а теперь исчез. Вышел утром из особняка и как сквозь землю провалился.
Граф Шантэри рвал и метал, Герард с круглыми от отчаянья глазами порывался искать монсеньора, а Марселю было смешно. До тех пор, пока дядюшка не объявил железным голосом, что, если герцог не объявится, изображать Черного Гостя будет виконт Валме. Марсель возмутился, но старый дипломат был непреклонен — если наследница Фомы в день своего рождения по вине талигойского герцога останется без балета, случится страшное. Виконт немного поупирался и согласился. Не то чтоб он боялся скандала — Ворону сходило с рук и не такое, тем более перед войной, но девушку было жаль. Принцесса отказала чуть ли не дюжине набивавшихся к ней кавалеров, заполучила то, что хотела, и на тебе.
К обеду Алва не вернулся, ждать дольше было невозможно. Марсель закутался в длинный плащ с капюшоном и в сопровождении возмущенного до глубины своей дипломатической души посла забрался в карету. Их уже ждали — на крыльце крутил головой некто носатый, оказавшийся распорядителем мистерии. Валме уныло поплелся за ним, предоставив дядюшке объясняться с хозяевами. С каждым шагом обуревавшие виконта сомнения возрастали, но главная напасть скрывалась внутри жарко натопленной комнаты, где дожидался жертвы странного вида костюм: черный шелк, серебряная парча, алый бархат, подвитые перья… И это не считая золотого пояса с коротким деревянным мечом, шлема и сандалий. Тоже золотых. Именно так, по мнению портного и танцмейстера, наряжался таинственный незнакомец, сначала случайно встретивший прекрасную Элкимену, вырвавший ее из лап разбойников и в конце концов уведший в свое загадочное царство.
Виконт вздохнул и отдал себя на растерзание четверым слугам. Больше он исчезновению Алвы не удивлялся — наверняка Ворон узнал, что ему предстоит надеть, и спасся бегством. Марсель герцога не осуждал: показаться в таком виде было еще тем удовольствием, а ведь нужно еще и танцевать! Правда, от главных героев мистерий не требовали особого мастерства, но ударять в грязь лицом не хотелось.
Одевание заняло чуть ли не полтора часа. Наконец потрясенный собственным видом виконт прилип к зеркалу и столкнулся с очень грустным взглядом. Марсель обернулся — за ним стояла Елена в длинной розовой тунике. Русые волосы принцессы скрылись под высоким черным париком, в ушах покачивались длинные «гальтарские» серьги, обнаженные руки украшали браслеты. Наряд девушке шел, но она все равно казалась несчастной. В первую очередь потому, что пыталась улыбаться.
— Господин Валме, — дочь Фомы старалась говорить небрежно, — благодарю вас за помощь.
— Пустое, ваше высочество, — Марсель очень надеялся, что его голос звучит твердо, — я счастлив оказать вам услугу.
— Вы знаете роль?
— В общих чертах.
— Она нетрудная. В первом акте у нас ланнуэ и вуэлверин [95]. Перед выходом вам дадут охапку лилий, вы, — она запнулась, — вы бросите их к моим ногам, я подниму цветы и снова уроню, а вы мне поможете их собрать. Потом я кладу лилии к подножию статуи, и мы танцуем обычный ланнуэ. Затем мы садимся на скамью, смотрим, как пляшут пастухи, я подаю вам знак, мы выходим еще раз — и конец первого акта.
— Действительно, нетрудно, — согласился Марсель, — хотя должен признаться, это моя первая мистерия.
— Я понимаю, — Елена героически улыбнулась, — в Талиге это не принято.
— Увы, ваше высочество. Но я постараюсь не подвести.
— Вы… — Елена запнулась, — если можно никому не говорите, что…
— Конечно, — какой Ворон все-таки мерзавец, у нее даже зубы несчастные, — я до последнего не верил своему счастью и поэтому держал наш договор в тайне…
— Нет, — обведенные черной краской глаза Елены казались огромными, не меньше, чем у Софии, — это я не верила своему счастью и все держала в тайне. Простите, мне пора… Я выхожу раньше, за вами придут… Не забудьте про лилии.
— Разумеется, ваше высочество, — заверил Марсель, но Елена уже исчезла. Виконт хотел было сесть, но не решился помять чудовищный наряд и встал столбом посреди раздевальни. Надо ж додуматься выбрать «Элкимену»! Черный Гость… Нечего сказать, похож!.. Как павлин на ястреба.
— Виконт, у меня нет слов… Скажите, это — и в самом деле костюм Черного Гостя?
— Во имя Леворукого… Рокэ! Куда вы исчезли?
— Исчез? — Алва бережно водрузил на стол нечто завернутое в белый шелк. — Напротив, я появился.
— Что это?
— Я не имею обыкновения осыпать дам поддельными цветами, — доверительно шепнул Алва, снимая материю.
Леворукий и все кошки его! Лилии! Лилии в конце осени…
— Откуда?! Как вам удалось?
— Гоганы как-то умеют договариваться с цветами, — пожал плечами Алва, — и они по-прежнему корыстны — не лилии, гоганы. Фома еще жив?
— Да. О том, что все пошло не так, знают только Шантэри и Елена.
— Тогда она тем более заслужила цветы. Кстати, примите мою благодарность. Вы второй раз кряду соглашаетесь меня заменить.