— Я буду ждать ваше величество, — проворковала Катарина. Луиза очень надеялась, что она не заметила неистовой ненависти в глазах Айрис Окделл.
2
Альдо, по своему обыкновению, стуком не озаботился, влетев к Роберу, как к себе. Возмущенный подобной бесцеремонностью Клемент восшипел и удалился, а сюзерен плюхнулся на стул и выпалил:
— Надо что-то делать!
— С чем? — переспросил несколько обалдевший Иноходец.
— С Ричардом… Я, конечно, понимаю, он — юноша вежливый, но нельзя же тянуть до бесконечности.
Робер Эпинэ с удивлением воззрился на Альдо Ракана. Последнее время у сюзерена появилась премилая привычка. От разговора с самим собой он переходил к разговору с другими, отчего у собеседников отвисала челюсть.
— Альдо, ты о чем? При чем здесь Дикон?
— Да при женитьбе этой дурацкой, — Альдо вытащил из корзинки, каковую Клемент почитал своей нераздельной собственностью, миндальное печеньице и принялся грызть. — Меня никто не спрашивал, невесту никто не спрашивал, а расхлебывать мне. Я же не слепой, вижу, Дикон глаза прячет. Я его спрашивал, в чем дело, он говорит, ни в чем, а я про этих Окделлов наслышан, они все всерьез принимают…
Ну, положим, всерьез все принимают не только Окделлы, но и кое-кто другой, но у Ричарда и впрямь не лицо, а грифельная доска — читай не хочу! Неудивительно, что Ворон все понял.
— Ричард о тебе и своей сестре, к слову сказать, ее зовут Айрис, со мной не говорил.
И вообще чего тебе бояться — где Алати, а где Надор! Мирабелла Окделл должна понять, что ваш брак сейчас невозможен.
— Сейчас — да, — принц принялся за второе печеньице, — но, когда я вернусь в Кабитэлу, мне предъявят кошкину прорву счетов. И первым будет этот. Даже если Айрис к этому времени выдадут замуж, у нее есть сестры, а у меня нет ни малейшего желания связывать себя даже с Окделлами. Я женюсь не для того, чтоб порадовать какое-нибудь семейство, а чтобы усилить трон. Лучше всего подойдет кто-то из дочерей Фомы Урготского. Дриксенские принцессы слишком много о себе полагают, и потом, привязывать себя к кесарии — упаси Создатель!
— А как же Альберт? — пробормотал Робер. — Матильда что-то такое говорила.
— Да знаю я, — отмахнулся Альдо. — Альберт хочет нас с тобой продать на племя. Тебе хочется быть мужем при коронованной жене или, еще хуже, при дочке какого-нибудь завалящего дожа? Мне — нет! И вообще я женюсь только после коронации.
— Ты так уверен…
— А ты нет?
Уверен. В обратном. Но говорить это Альдо бесполезно, он верит в свою звезду, и его еще не била жизнь.
— Я стал суеверен. Мы слишком много насочиняли перед поездкой в Сагранну…
— Глупо было, — согласился Альдо, — гоганы ничего не понимают ни в политике, ни в военном искусстве. Торгаши и повара, они и есть торгаши и повара. Хорошо, что мы от них отделались.
— Ты в этом уверен?
— Конечно, иначе они б тут кишмя кишели. Мэллит говорит — без ары Енниоль ничего не может, а здешние гоганы уже почти не гоганы.
— Прости, не понял.
— А чего понимать, клали они на всякое первородство, им лишь бы деньги грести. У них даже имена алатские, ни балахонов тебе, ни бород, ни благовоний, и говорят без вывертов. Сразу и не поймешь, что гоган. Ладно, ну их, надо решать, что с Ричардом делать. Сил нет смотреть, как он куксится
— Альдо, уверяю тебя, к Айрис это не имеет никакого отношения. Я даже не уверен, что он знает о вашей помолвке.
— Тогда с чего он молчит и врет?
— Мне кажется, — нашелся Робер, — ему не хватает приключений. Побывав на войне и пожив в столице, трудно сидеть смирно.
Лучше б он этого не говорил, сюзерен вскинул голову, как норовистый скакун.
— А кто сказал, что мы будем ждать у моря погоды?! Конечно, лезть втроем в Гальтару не стоит, но с Борнами и Саво мы туда доберемся.
— Альдо, — предпринял Робер отчаянную попытку отвлечь сюзерена от Гальтары, — Матильда говорит, что Дик влюблен, вот и страдает.
— Глупости, — махнул рукой принц, — я сам видел, как от него ночью Вица выходила… Ох и девчонка!
— Неужели лучше разумной вдовы? — с готовностью подхватил Робер.
— Небо и земля! Та старалась, эта горит! Почище касеры.
— То-то ты по утрам как с перепою бываешь.
— Бываю, но оно того стоит. Да ты сам попробуй…
Альдо «пробует», а за стеной спит Мэллит. Или не спит. Знает ли гоганни про Вицу? Закатные Твари, неужели Альдо не мог подыскать кого-нибудь в деревне, обязательно в замке понадобилось!
— Попробуй, — не унимался сюзерен, — ей-богу, стану королем, возьму девчонку к себе. Королева королевой, но развлекаться и королям надо.
— Ты только Фоме этого не говори, — хмыкнул Робер, — не поймет.
— Поймет, если мы отыщем то, что нужно. Скорей бы эти бездельники появились, осень на носу!
— А мы их и звали на осеннюю охоту, чтоб Альберт ничего не заподозрил.
— Да помню я, — сюзерен вытащил кинжал, тронул лезвие, сунул в ножны.
— Только сил нет тут сидеть. И почему только этого святого малоумка не прирезали до того, как он всех нас предал?!
Святой малоумок… Про кого это он? Про Эрнани?
— Ты же не знаешь, как это случилось. Наверняка были причины.
— Да какие могут быть причины, кроме трусости?! У Раканов было все, понимаешь, все! А кто мы теперь? Последним настоящим Раканом был Ринальди.