Правда, милиция, невзирая на это, выехала-таки на место происшествия; им это было куда легче сделать, чем, скажем, Гридню попасть в станицу Зеленую. Но поскольку, судя по телефонному сигналу, ничего серьезного не произошло — никого не ограбили, даже не ударили, имущество обсерватории не потерпело заметного ущерба, — в милиции предварительно решили, что по происшествию не придется даже заводить дела: случившееся больше всего походило на давно ставшее обычным проявление хулиганства со стороны, вернее всего, молодежи.
Были даже сомнения в том, что оружие у них являлось боевым: ведь ни одного выстрела так и не прозвучало.
И уж разумеется, никому и в голову не пришло, что между ограблением редакторского кабинета «Вашей газеты» и визитом на загородную обсерваторию существует прямая связь.
(Кстати, раз уж упомянули Гридня: он вовсе и не пытался лично выехать на обсерваторию на Кавказ. Но немедленно телеграфом вызвал своего тамошнего представителя в Москву для доклада. Гридень специально проследил за тем, чтобы в тексте вызова не было ни единого слова, имеющего какую-то связь с астрономией вообще и с интересующим его небесным телом — в частности. Так что у него особых проблем не возникло.)
Зато у милиции они появились. Дело в том, что выехать на место происшествия они выехали, однако же не доехали. Потому что история эта получила немедленное продолжение.
Люди в масках, совершившие внеплановое посещение научного учреждения, еще не успели покинуть пределы обсерватории, чтобы, рассевшись по своим джипам (их было три), убраться восвояси и доставить похищенные материалы тем, кто организовал эту экспедицию, как ворота рывком распахнулись, и во двор одна за другой въехали две больших машины, в которых легко было опознать армейский транспорт. Тут же из кузовов посыпались солдаты, сразу разбегаясь в цепь.
Этот визит — набег, налет, называйте как угодно — явился, как мы понимаем, продолжением и развитием разговора военного министра с главным военным же разведчиком, а затем и с президентом Академии наук. Однако люди Федора Петровича (а именно они были первыми сверхпрограммными посетителями обсерватории) об этих разговорах не имели ни малейшего представления и неожиданно появившихся солдат приняли за ОМОН, прибывший по их души. Привычные к такого рода ситуациям охранники Кудлатого, отрезанные от ворот, стали организованно отступать к зданию, из которого только что вышли; представители науки, однако, догадались сразу же после ухода последнего налетчика запереть входную дверь на все замки и засовы; о других входах-выходах, носивших чисто служебный характер, посетители не были осведомлены и потому ими не воспользовались. Убедившись, что под защиту стен им не попасть, боевики сразу же перестроились и принялись отходить в дальний угол участка, все еще не стреляя, чтобы не вызвать ответного огня. Ограда тут была не очень внушительная, поскольку до сих пор обсерваторию не грабили, и никто не думал, что кому-то в голову придет столь нерациональная идея. Так что через забор можно было уйти без особых усилий. Вернее — можно было бы, если бы военные к тому времени не выставили и наружное оцепление: они, как и полагается, старались сделать все солидно и по правилам, тем более что дело происходило не в горах, а на московской, лишь слегка всхолмленной поверхности. Взвились осветительные ракеты. И когда уносившие ноги братки принялись сигать через забор, передавая друг другу изъятую добычу, они немедленно получили приказ сложить оружие и поднять руки.
Не привыкшие к столь бестактному обращению боевики пошли на прорыв, и тут уже без стрельбы никак не обошлось; трудно, правда, сказать, кто открыл огонь первым, но вряд ли это имеет значение. К счастью, убитых не оказалось, тем не менее с обеих сторон пострадало по одному человеку: один из боевиков сорвался с забора и своим же автоматом сильно оцарапал себе ногу, к тому же порвав штанину; что же касается регулярных войск, то один из солдат, а именно тот, что пускал осветительные ракеты, случайно нажал на спуск, споткнувшись о корень некстати подвернувшегося дерева, и выпущенная им ракета вскользь задела одного из находившихся в цепи, что привело к легкому ожогу. Пленных не было, поскольку разбегавшихся боевиков никто не преследовал: приказано было лишь охранять обсерваторию и не пропускать чужих вовнутрь — что они и принялись выполнять.
Пленных не было, поскольку разбегавшихся боевиков никто не преследовал: приказано было лишь охранять обсерваторию и не пропускать чужих вовнутрь — что они и принялись выполнять.
Отряд же людей Федора Петровича, ускользнув из-под обстрела, в безопасном месте вновь собрался воедино, после чего взятые на обсерватории трофеи были без дальнейших помех доставлены заказчику. Он выказал исполнителям свое удовлетворение сделанным; и в самом деле, теперь ему оставалось только дождаться новостей из-за океана, чтобы закончить разработку предстоящих действий.
Происшествие это, как все понимают, совершилось не в пустыне, но в достаточно густонаселенном районе. Тем не менее из мирного населения никто не пострадал — потому что, пока шла стрельба, ни один предусмотрительно не высовывался: все, от мала до велика, давно уже поняли, как следует вести себя в подобных случаях.