— Верно. Это — убойный аргумент. Если только трубу еще не украли.
— Будем там — и не украдут. Или это — опять женская логика, по-твоему?
— Приношу извинения. Ладно; безумству храбрых поем мы — надеюсь, не марш Шопена. Лучше уж хотя бы «Дорогу на Чаттанугу». Теперь осталась малость: добраться туда.
— Я выбрала бы автобус. Хотя бы до города.
— Может, пойдем сдадимся сразу? Меньше хлопот.
— Думаешь?..
— Знаю. Электрички, автобусы… Для нас город закрыт.
— Что — в самом деле угонять машину?
— Отпадает. Ее же где-то придется бросить. Это даст им направление. Остальное — дело техники, а им ее не занимать. Был бы там гараж…
— Есть сарайчик — но туда и «Оку» не загонишь. Что же остается?
— Способ самый древний, примитивный, но зато и безопасный: ножками топ-топ. Нетипично для беглецов в наше время, правда?
— Марик! Это когда же мы туда доберемся?
— Тогда, когда ищущие успеют уже побывать там и убедиться, что нас там нет. И если даже решат подождать денек-другой, то все равно успеют уехать.
— Сколько же мы будем туда добираться?
— Не день и не два, наверное. Потому что и ходоки мы непрофессиональные, и пойдем не по трассам, а бочком, бочком. Где движения поменьше. Ночевать придется на лоне природы.
Ночевать придется на лоне природы. Некомфортно, зато представь — любовь под открытым небом…
— Ты нахал. Фу!
— Заманчиво, правда? План складывается такой: доедем на городском транспорте сколько можно — и в путь, в путь, в путь, а для тебя, родная, есть почта полевая…
— Господи, что у тебя со слухом?
— Ничего — по причине полного отсутствия. Зато голос! Слушай, тебе есть не хочется?
— Еще как!
— И мне.
— Придется дотерпеть до открытия магазинов. Но до того надо будет уже добраться до окраины. — Минич вдруг повеселел, словно придуманный план и в самом деле обещал безопасность и полный успех. — Да, и еще — до отъезда обязательно надо будет позвонить Хасмонею. Пусть хоть он знает, что с нами творится.
— А ты в нем уверен?
— Как в себе самом.
5
Есть немало вещей, которые в официальном и даже в доверительном разговоре невозможно высказать открытым текстом, а можно выразить лишь намеками, а в лучшем случае — иносказаниями. Это, разумеется, применимо только в тех случаях, когда собеседник хорошо владеет языком политиков и дипломатов — или, на худой конец, имеет при себе квалифицированных переводчиков.
Президент России был совершенно уверен в том, что для его американского коллеги, в прошлом последовательно — конгрессмена, сенатора и губернатора, такого рода язык являлся столь же родным, как и английский. И в разговоре — после того, как изложил идею относительно глобального залпа и получил в ответ обещание срочно обсудить эту новую инициативу с узким кругом советников, чтобы затем довести ее до сведения англичан и французов (с тем, что до того не станут вводить в курс председателя, чтобы никого не обидеть), — перейдя к другим темам, он — невзначай, конечно, — упомянул и о находящемся все еще в Штатах оппозиционере:
— Его присутствие пусть вас не беспокоит. Просто у него возникли небольшие сложности со здоровьем, и наши врачи предложили ему проконсультироваться с вашими специалистами — они пользуются у нас немалым авторитетом. Разумеется, его здоровье нас заботит, и он может задержаться в вашей стране столько, сколько потребуется. Если даже ему придется лечь в больницу. Нам, конечно, без него будет трудновато, но мы справимся.
— О, разумеется, — ответил американец, — забота о здоровье граждан — наш долг. Меня поэтому беспокоит состояние Билла Уотена — по сообщениям его адвоката, он за последний месяц сильно сдал…
Уотен был американским инженером, посетившим Россию по туристической визе; полгода назад его задержали недалеко от Челябинска, обвинив в сборе разведданных. Месяц тому назад его приговорили к пяти годам в колонии общего режима. В общем, такие случаи происходили достаточно регулярно — раз в полтора-два года: шеф СБ показывал, что он не дремлет.
— Да, как же, помню, — ответил русский. — Кажется, на днях в Верховном Суде будет рассматриваться его апелляция. Откровенно говоря, дело не кажется мне очень серьезным.
— Я верю в беспристрастное рассмотрение судом этой апелляции, — сказал американец, — да и его близкие тоже.
Сделка состоялась. Теперь можно было перейти и к другим темам, заботившим обоих. В частности — об отношении к предстоящей Конференции со стороны ближневосточных руководителей.
— В Китае мне сообщили, что там продолжаются двусторонние и трехсторонние консультации.
— Мы получили кое-какую информацию относительно содержания этих консультаций, — ответил американец. — Они вызывают озабоченность. Думаю, вам будет интересно ознакомиться с этими сведениями.
— Я был бы очень благодарен…
— Вы получите их по обычным каналам в самом скором будущем.
— Как и вы — подробную информацию о переговорах в Улан-Баторе.
Оба понимали, что ни та, ни другая информация не будет полной; но таковы были правила игры, и обижаться на это не приходилось.
Закончив связь, кремлевский хозяин, как обычно, повторил в памяти весь разговор, от первого слова до последнего, и остался доволен. Все правильно, все на месте, обе задачи выполнены.