Гридень не бывал в институте раньше и сейчас, приехав, без особого доверия поглядел на двухэтажное здание; башенки над крышей, с полукруглыми раздвижными куполами, не внушили ему особого доверия: он ожидал чего-то более масштабного, что ли. Но астрономия, видимо, не привлекала инвесторов — да и какие могли капать с нее дивиденды? Ну, разве что от какой-нибудь спутниковой службы? Странно, но эта мысль его приободрила: когда люди нуждаются в деньгах — все равно, для личных потребностей или для дела, — с большинством из них бывает договориться куда проще, а науке всегда денег не хватает. Значит — возникнет тема для переговоров.
Приняли его, впрочем, без особой помпы — хотя фамилия его была тут наверняка известна, Гридень был уверен, что она известна в России всем и каждому; такие заблуждения свойственны людям, обладающим богатством или властью или и тем, и другим. Он выразил желание встретиться с директором. Ему ответили: у него совещание должно уже закончиться. Тем не менее пришлось даже обождать больше десяти минут, пока ученый руководитель смог наконец его принять.
Усевшись в кресло, беглым взглядом определив обстановку как стандартно-небогатую, Гридень представился — просто назвал фамилию, не перечисляя своих титулов; впрочем, в отличие от французского Ротшильда он и не был бароном. Директор вежливо произнес положенное «Очень приятно». И тут же спросил, чуть прищурившись:
— Простите, а Гридень Самуил Германович — не родня вам? Ну, радиофизик, вы знаете, конечно…
Этот Гридень того Гридня лично не знал и при этом прекрасно себя чувствовал. Но на всякий случай ответил обтекаемо:
— Дальняя родня, если не ошибаюсь. Вообще все Гридни происходят из одного и того же городишки — где-то в Германии, но это уже, так сказать, древняя история, а меня сейчас интересует одна астрономическая проблема, почему я и решился вас побеспокоить.
Слова насчет беспокойства Гридень произнес не без призвука тонкой иронии, которая, впрочем, осталась, похоже, совершенно не замеченной его ученым собеседником.
— С интересом выслушаю — в чем, собственно, заключается ваша проблема.
Гридень постарался изложить свое дело как можно короче. Его слушали вежливо, но особого интереса на лице астронома он так и не дождался. Когда Гридень закончил, его собеседник ответил:
— Знаете, мы вообще-то с любителями не работаем, на то есть астрономо-геодезическое общество… Комет ежегодно открывают не так уж мало, но мы — вернее, наши предшественники, — такой проблемой занимались в последний раз уже достаточно давно, во время прохождения кометы Галлея.
Мы работаем по своим программам, и вряд ли…
Вместо продолжения он слегка развел руками.
Может быть, другой на месте Гридня встал бы, извинился за напрасное беспокойство и откланялся. Но его такая попытка сопротивления только рассмешила. Внутренне, разумеется.
— Я понимаю, что у вас нет средств на внеплановые занятия.
— Если бы хватало хоть на плановые! — с готовностью поддержал житейскую тему астроном.
— Но вы ведь можете взять договорную работу?
— Что вы, собственно, имеете в виду?
— Я уже сказал. Мне нужны постоянные наблюдения за указанным телом и его движением. Все характеристики. Все изменения скорости, расстояния и тому подобное. Вы сможете сформулировать куда лучше. Главное: точность, регулярность и — кроме всего прочего — абсолютная закрытость темы для всех, кроме человека, который будет ею непосредственно заниматься.
— Одного будет мало.
— Пусть два, три — но не толпа. Выделите специальный инструмент, который не будут отвлекать ни на что иное.
— Вряд ли мы сможем закрыть существующие темы — хотя бы и ради неплохих денег.
— Тут могут быть, полагаю, варианты. Можете эти темы несколько придержать — пока вы не поставите еще одну трубу. Да-да, я готов включить ее приобретение и установку в наше соглашение. Или же, если возможно, вести работу не у вас, а на другой станции…
— Обсерватории, вы хотели сказать? Вообще у нас связь со спецобсерваторией в Карачаево-Черкесии…
— Ну, вы поняли, что я имел в виду. Пошлите своих людей туда, где телескопы сейчас не очень загружены, — пусть наблюдают там, а все результаты дают сюда. У вас же есть такие люди?
— М-м… мы могли бы использовать, скажем, двух аспирантов с научным сотрудником во главе…
— Не важно, как они будут называться, — лишь бы они умели и хотели работать. Уверяю вас — их труд будет оплачиваться очень неплохо.
— Знаете, ваше предложение кажется мне интересным. Думаю, что на следующей неделе мы сможем рассмотреть его на научном совете…
— На следующей неделе я должен быть уже целиком в курсе и иметь первоначальные прогнозы развития ситуации. Ученый совет может одобрить все, сделанное вами, и постфактум. Думаю, что проблемы финансирования волнуют не только вас одного?
— В этом вы совершенно правы.
— Поэтому вот мое предложение: мы немедленно составляем и подписываем контракт, и вы сразу же представите мне людей, которые будут заниматься этой работой, — я хочу видеть их и побеседовать с ними, чтобы они поняли всю серьезность задачи, а также оценили выгоду — и вашего института, и каждого из них… из вас в отдельности.