— Мне трудно подолгу сохранять человеческий облик, — объяснил я.
— Мне трудно подолгу сохранять человеческий облик, — объяснил я. — А когда я принимаю свой обычный вид, я начинаю вести себя, как и полагается демону: сжигаю своим зловонным дыханием все, что под руку повернется, пожираю живых людей, разрушаю их жилища и поднимаю бурю одним своим криком — сейчас, когда я сижу с вами за столом в человеческом теле, и все это рассказываю, самому страшно делается! Но когда я перестаю быть человеком, мне это начинает нравиться… И все бы ничего, но мое время в этой шкуре, — я похлопал себя по груди, — подходило к концу. Я рассказал об этом Хэхэльфу, а он в ответ расписал мне, какое замечательное место этот ваш остров Халндойн, и попросил меня не устраивать тут всю эту комедию с пожиранием заживо. Надо отдать ему должное, он меня убедил! Но я ничего не мог поделать: еще несколько дней, и я бы принял свой нормальный вид, а тогда уговоры Хэхэльфа стали бы мне до фени, сам понимаешь! Был только один выход: съесть твою кумафэгу и немного поколдовать. Теперь я останусь обычным человеком аж до конца года, так что все в порядке.
— И что, тебе понадобилось сожрать все, что было в сундуке? — простонал Бэгли.
— Этого едва хватило, — с достоинством промолвил я. Если бы не Хэхэльф с его знанием бунабских заклинаний, вообще ничего не вышло бы!
— Хэхэльф, ты дурак, — несчастным голосом сказал Бэгли. — Дешевле было бы его убить, тебе не кажется?
— Спасибо на добром слове! — сердито огрызнулся я.
— Убить того, кто освободил меня из страмослябского плена?! — возмутился Хэхэльф. — Ну, знаешь… Я иначе воспитан!
— Ты меня разорил! — упавшим голосом сказал Бэгли. — Вы меня разорили. Ты и твой проклятый демон. Я разорен! — кажется, у него просто не осталось сил сердиться, теперь парень мог только скорбеть о своем внезапно утраченном богатстве.
— Ну уж так и разорен! — ухмыльнулся Хэхэльф. — Только не говори мне, что покупал кумафэгу по настоящей цене у гархнаргских купцов, все равно не поверю: у тебя таких денег в жизни не было, и даже если бы все богачи Койдо собрали все свои деньги, вы вряд ли набрали бы нужную сумму. Признайся, Бэгли: ты же просто выменял это сокровище у какого-нибудь пьяного пирата — да хоть у того же Плюхая, в прошлый его приезд на Халндойн! Что ты дал ему взамен? Бочку вина? Две? Даже если три — не думаю, что ты действитеьно разорился!
Бэгли молчал, угрюмо уставившись на свою кружку. У него был вид человека, твердо решившего повеситься при первой же возможности.
— В общем так, родич. Если хочешь, можешь забыть, что сегодня я избавил тебя от пожизненного рабства в Страмодубах, — решительно сказал Хэхэльф. — Вообще-то, за такие вещи полагается говорить спасибо, но я понимаю, что говорить спасибо тебе сейчас не хочется. И не надо, обойдусь! К этому доброму делу я готов присовокупить десять бочек самого лучшего сибельтуунгского вина. Пришлю их тебе с попутным кораблем еще до конца года. Больше ты от меня ничего не получишь. А если сунешься с жалобой на совет старейшин — сам знаешь, чем это закончится. Они поклонятся мне в ноги за спасение острова от демона, а тебя обяжут сделать мне дорогой подарок — за избавление от плена. А потом, чего доброго, изберут меня одним из членов Совета — хоть и молод еще, а все-таки мне весь Халндойн жизнью обязан!
— Эти мне наши законники! — скрипнул зубами Бэгли.
— Уж какие есть, — строго ответствовал Хэхэльф. — Думаешь, было бы лучше, если бы мы завели себе Ванда, Рандана, Эстєра и дюжину голодных Пронтов, как у наших сумасшедших соседей из Земли Нао? Ну и сидел бы ты сейчас в цакке за свою черную неблагодарность! Пошли, Ронхул Маггот.
— Думаешь, было бы лучше, если бы мы завели себе Ванда, Рандана, Эстєра и дюжину голодных Пронтов, как у наших сумасшедших соседей из Земли Нао? Ну и сидел бы ты сейчас в цакке за свою черную неблагодарность! Пошли, Ронхул Маггот. Дадим хорошему человеку спокойно напиться с горя!
Мы оставили беднягу Бэгли в полном одиночестве и отправились в трактир на другой стороне улицы, который отличался от первого только тем, что в нем не было сердитых хэхэльфовых кузенов.
— Ох, лихо ты врешь, Ронхул! — восхищенно сказал Хэхэльф, когда мы удобно устроились за большим столом и заказали себе — я завтрак, а Хэхэльф, который как всегда успел позавтракать еще на рассвете — обед.
— Это еще что! — гордо сказал я. — Знал бы ты, что приходилось выслушивать моей бедной мамочке, когда она решала, что имеет полное право выяснить, где ее единственного сына черти носили…
— Я-то думал, что сделаю удивленное лицо и упрусь — дескать, знать не знаю никакой кумафэги, делайте со мной, что хотите… — объяснил Хэхэльф. — Кто же мог подумать, что Бэгли видел, как этот дурень пират полез спать в его сундук!
— Ничего, выкрутились же как-то! — улыбнулся я. — А вообще, гады мы с тобой, конечно… На твоего родича смотреть жалко!
— Ничего, — отмахнулся Хэхэльф. — Сколько Бэгли за свою жизнь украл — нам с тобой и не снилось! Он еще с меня за проезд до Земли Нао втрое против обычного содрал, по-родственному…
— Ну, если так, моя совесть чиста! — с облегчением сказал я. И решил, что пришло время удовлетворить мою тягу к знаниям: — А что это за гархнаргские купцы, у которых якобы можно купить кумафэгу? Откуда они? Тоже из земли Нао?