— А чего ты с ним так возился? — с любопытством спросил я.
— Главное — ухитриться дожить до того момента, когда снова начнет фартить!
— А чего ты с ним так возился? — с любопытством спросил я. — Просто из добрых побуждений? Или есть другие причины?
— Всего понемножку, — он пожал плечами. — Понимаешь, Ронхул, во-первых я ему искренне сочувствую. Говорят, хо — весьма просвещенный народ, к тому же склонный к лености и неге. Поэтому они так редко добираются до наших мест: им и дома неплохо живется, а от добра добра не ищут. Этот везунчик Са Усдана Па — редкое исключение, наверное такой же прирожденный бродяга, как я сам… И вдруг такого изнеженного парня заносит в Землю Нао, он попадает в рабство — случайно, по незнанию местных обычаев — и оказывается среди этих безнадежных болванов — ты же сам на них насмотрелся, верно? Да еще и такой хозяин как Таонкрахт — представляешь? Конечно, я рад ему помочь! Скажу больше: если бы у нас с тобой было не такое неотложное дело в Альтаоне, а какие-нибудь пустяки вроде обычной торговли, я бы с удовольствием проводил его до Бондоха и пристроил бы на корабль к какому-нибудь удачливому капитану — на что и тратить свое время, как не на помощь заплутавшим странникам! А что касается других причин… Не знаю, что ты имел в виду, но в глубине души я действительно надеюсь, что этот парень вернется домой и скажет своему богу Мотеоке, что его здорово выручил Хэхэльф Кромкелет из Инильбы. Я слышал, у этих хо тоже имеется свой собственный бог по имени Мотеоке. Говорят, он состоит с ними в таких же теплых отношениях, как Варабайба с бунабами. Не то чтобы мне это действительно так уж позарез нужно, но… Понимаешь, Ронхул, если уж я живу в мире, где так много могущественных богов, лучше постараться быть в хороших отношениях со всеми, если это возможно. Мало ли что… — неопределенно закончил он.
Я задумчиво молчал, потрясенный его житейской мудростью.
Глава 14
Ахамстольф Эбенгальф
Была уже глухая ночь, когда мы неожиданно уперлись в высокую стену. Как и обещал Дайст, мы быстро нашли маленькую калитку. Она была заперта, но пара ударов хэхэльфовой секиры быстро исправила это досадное недоразумение. Мы вошли в двор и остановились: теперь следовало решить, что мы будем делать дальше. Некоторое время мы с Хэхэльфом вяло предлагали друг другу возможные сценарии развития событий, но я уже знал, что сценарии не понадобятся.
— Подожди, дружище, — мягко сказал я Хэхэльфу. — Ничего не надо придумывать. Просто оставь меня одного ненадолго, ладно?
— Мне выйти за ограду? — деловито спросил он.
— Да, наверное так лучше, — согласился я. — Я тебя позову, когда буду готов.
— Ладно, — серьезно согласился он. — Тебе решать, Ронхул Маггот, — и он выскользнул за калитку, напоследок не удержавшись от ехидной реплики: — Страсти-то какие!
Оставшись один, я позволил себе расслабиться — всего на несколько секунд, просто вдыхать упоительно свежий ночной воздух и улыбаться идиотской ухмылкой абсолютно счастливого человека. А потом я заорал во весь голос, весело и бесшабашно — как звал в детстве во двор друзей, живущих на каком-нибудь далеком от земли этаже: Хугайда! Я вложил в этот крик все, что у меня было: благодарность за чудеса, которые успели со мной случиться по милости этого древнего ветра, и смутную надежду на возвращение домой — в мир, который я уже начал забывать, и холодную, но какую-то веселую злость на виновника всех моих приключений Таонкрахта, и свою благоприобретенную, незнакомую мне до сих пор отчаянную храбрость человека, которому нечего терять — не так уж много, конечно….
но не так уж и мало, если быть честным до конца!
А потом я узнал, что имели в виду Урги, когда говорили мне: ты поймаешь нужный ветер, или он поймает тебя, так тоже бывает, — потому что на сей раз мой ветер поймал меня по-настоящему — я и опомниться не успел, а он переполнил легкие, просочился в кровь и ударил в голову — так, что от меня не осталось даже воспоминаний…
— Хэхэльф! — крикнуло счастливое, легкое и могущественное существо, которым я стал. — Ты тут еще, дружище? Пошли, повеселимся!
— Пошли, — лаконично ответил он откуда-то из-за моей спины. — Эк ты разошелся, Ронхул Маггот, аж глаза светятся! Ты уверен, что я тебе не помешаю?
— Уверен, — улыбнулся я. — Кто-кто, а ты — ни в коем случае! Идем, идем!
Я пересек сад так уверенно, словно с детства знал каждый его уголок. Ударом ноги вышиб какую-то хлипкую дверцу — она вела на кухню. Хэхэльф не отставал от меня ни на шаг. Я не отказал себе в удовольствии раскидать все горшки и котлы, попадающиеся на нашем пути: всю жизнь мечтал устроить хороший погром на чужой кухне, а тут такая оказия! Так что наши следы были обагрены пряными соусами, как следы каких-нибудь разбушевавшихся ландскнехтов — кровью мирного населения.
— Хорошо питается альганский Рандан, — одобрительно заметил Хэхэльф, на ходу слизывая какую-то ароматную кляксу с лезвия своей секиры. — Куда теперь?
— В парадный зал! — хищно усмехнулся я. — Таонкрахт небось веселится в компании очередного соседа… Ничего, я ему помогу протрезветь!
Я так и не научился ориентироваться в лабиринтах таонкрахтовых коридоров, пока был его гостем. Плевать: сейчас я мгновенно нашел дорогу в гостиную Таонкрахта, словно это был мой собственный замок. Где это видано, чтобы ураган заблудился в коридорах дома, оконные стекла которого только что со звоном рассыпались под его неумолимым напором?! А я и был чем-то вроде урагана, но у меня имелось одно преимущество перед этим замечательным природным явлением: моя сила не ослабевала с течением времени — по крайней мере, пока… Чутье меня не подвело: Великий Рандан Альгана, Муммайх всех Руи Земли Нао, мой бывший земляк и заслуженный средневековый алхимик Конм Таонкрахт торжественно восседал во главе своего безбрежного стола. Рядом устроился двухголовый Гальт-Бэтэнбальд, а возле него притулилась нарядная девица, такая же двухголовая, как он сам. Счастье, что я не видел ее раньше, когда моя психика была куда более ранимой, чем сейчас! Кроме этих чудес природы за столом сидел еще один дядя, неопределенного возраста блондин с голубыми глазами и неожиданно смуглой — или просто загорелой — оливковой кожей, закутанный в длинный синий плащ — поначалу я не обратил на него никакого внимания, только отметил, что у этого типа, слава богу, всего одна голова — ну хоть у кого-то с этим все в порядке!