— А как же пол в главном зале Таонкрахтовых владений? Он хвастался, что там изображена карта Альгана. — Мне показалось, что я поймал Урга на вранье, но он только отмахнулся.
— Эта, с позволения сказать, карта настолько не соответствует действительности, что мы позволили Таонкрахту увековечить ее на своем полу. Так что не советую тебе применять воспоминания об этом красивом узоре на практике… Ничего, если ты по-настоящему захочешь найти Вурундшундба — как-нибудь найдешь. Здешние дороги неравнодушны к искренним желаниям путников — тебе повезло!
— Да уж, повезло… — Угрюмо буркнул я. — Ладно, если мне нельзя у вас переночевать, проводите меня к выходу… Надеюсь, я не обязан возвращаться в склеп Таонкрахта? Я бы хотел оказаться на поверхности как можно дальше от его владений. Хоть это вы для меня сделаете? Насколько я понял, это в ваших же интересах.
— Даже если бы ты умолял нас вернуть тебя в Альтаон, мы не стали бы это делать. — Согласился Ург. — Пойдем, я провожу тебя наверх. Думаю, это является моей обязанностью, поскольку случилось так, что именно я привел тебя сюда, а потом поддерживал беседу с тобой.
Я покорно покинул облачко, великаны Урги молча расступились, давая нам пройти. Я затылком чувствовал их тяжелые равнодушные взгляды — они смотрели мне вслед, как смотрят усталые крестьяне на незнакомца, бредущего на закате через их село: без враждебности, но и без дружеского участия, даже без особого любопытства — дескать прошел стороной, и слава богу!… Мой проводник шел впереди — огромный, сияющий и великолепный, как галлюцинация религиозного фанатика.
Я покорно покинул облачко, великаны Урги молча расступились, давая нам пройти. Я затылком чувствовал их тяжелые равнодушные взгляды — они смотрели мне вслед, как смотрят усталые крестьяне на незнакомца, бредущего на закате через их село: без враждебности, но и без дружеского участия, даже без особого любопытства — дескать прошел стороной, и слава богу!… Мой проводник шел впереди — огромный, сияющий и великолепный, как галлюцинация религиозного фанатика. Теперь, когда я не видел его карикатурную физиономию, парень вполне мог сойти за бескрылого ангела — впрочем, с чего я взял, что лица ангелов непременно должны соответствовать моим представлениям о красивом?!
— Я знаю, что ты устал, но нам предстоит долгий путь. — Внезапно сказал Ург. — Здесь, под землей, нет Быстрых Троп. Поэтому постарайся собраться с силами. Тебе нельзя спать в наших подземельях — это не мой каприз, а необходимость. Если ты уснешь здесь, то утратишь память о себе и не приобретешь ничего взамен. Не думаю, что тебе хочется стать чистой страницей…
— Не хочется! — Искренне подтвердил я. Его слова так меня напугали, что сонливость как рукой сняло. Я вспомнил, как мучительно возвращалась ко мне память в тот вечер, когда идиотские заклинания Таонкрахта привели меня в этот мир…
— Не надо так волноваться: тебе ничего не грозит, если только ты не уснешь в наших владениях. А я пригляжу, чтобы этого не случилось, — успокоил меня Ург.
Некоторое время мы шли молча. Наконец я решил, что совместные блуждания по подземелью дают мне шанс получить хоть какие-то ответы на бесконечное число вопросов, которые у меня скопились. Все лучше, чем считать шаги, тем более, что я опять сбился со счета…
— А можно узнать, кто вы? Со слов Таонкрахта я понял, что вы, Урги — что-то вроде богов. Это правда? — я решил, что золотое правило следователя — любой человек охотнее всего рассказывает о себе, любимом — должно распространяться и на Ургов. К счастью, я не ошибся.
— Головы альганцев забиты суевериями. — Снисходительно отозвался мой проводник. — Впрочем, это простительно: отсутствие истинного знания всегда порождает суеверия, а знание альганцам недоступно… Мы — не боги, мы — Мараха.
— А что это такое? — Оживился я.
— В переводе с Истинной речи Мараха означает: хозяева. — Любезно объяснил Ург. — Так оно и есть: люди Мараха рождены, чтобы оберегать землю, на которой живут, разумно использовать ее дары и поддерживать равновесие мира. Впрочем, звери и растения Мараха созданы с той же целью…
— Звери и растения? — Его ответ окончательно сбил меня с толку.
— Разумеется. А что тебя удивляет?
— Все! — Честно сказал я.
— Так и должно быть, поскольку участь Мараха удивительна: можно сказать, что мир Хомана держится на наших плечах.
— Ничего себе! — Уважительно хмыкнул я. В этот момент я слегка засомневался в собственной оценке возможностей Ургов. Мало ли, что мне там показалось при первом знакомстве… — Значит, в каком-то смысле Таонкрахт не ошибся?
— Он ошибся. Боги — это боги, люди Мараха — это люди Мараха. — Равнодушно возразил Ург. — Мы ходим разными путями, и у нас разные судьбы. В отличие от Мараха боги вольны делать все, что им заблагорассудится, поэтому их присутствие нередко доставляет нам немало хлопот… Счастье, что хоть ты не оказался одним из них!
— Куда уж мне! — Рассмеялся я.
— Я — просто парень из другого Мира, возможно не без причуд, но не более того…
— Нам не раз доводилось встречать богов, которые выдавали себя за обыкновенных людей. — Задумчиво возразил Ург. — Некоторые из них делали это столь искусно, что им удавалось провести даже самого Шапитука… Варабайба, например, до сих пор умеет остаться неузнанным, если ему вдруг взбредет в голову немного побыть простым человеком — и это при том, что все прекрасно осведомлены о его причудах…