Кажется, я умудрился задремать с открытыми глазами и пришел в себя только когда меня потрясли за плечо — довольно бесцеремонно, между прочим!
— Идем-ка со мной, чудо заморское, — невозмутимо сказал мне один из Вурундшундба. — Есть разговор.
Я не мог разобрать, кто он: мой давешний знакомый, в вурунде которого я дрых целые сутки, или кто-то из его товарищей. Все они носили одинаковые балахоны, поросшие разнообразными представителями причудливой местной флоры — просто какие-то передвижные гербарии! — и не спешили радовать меня демонстрацией своих физиономий. Впрочем, этого я кое-как разглядел: хищный профиль, длинный тонкогубый рот, квадратный подбородок. Его глаз я так и не увидел: они прятались в тени, под капюшоном.
Впрочем, этого я кое-как разглядел: хищный профиль, длинный тонкогубый рот, квадратный подбородок. Его глаз я так и не увидел: они прятались в тени, под капюшоном.
— Ну что, налюбовался? — насмешливо спросил он. — Пошли, пошли!
Только теперь я заметил, что участники продолжительной медитации уже благополучно разбрелись по своим делам. Неподалеку от нас стояла небольшая группа — человек пять. Они смотрели на меня, но подходить явно не собирались. Очевидно, ждали, когда я наконец оторву от земли свою задницу. Я не мог обмануть их ожиданий. Онемевшие от бездействия ноги попытались протестовать, но я сказал им куда вы денетесь! — и оказался совершенно прав.
Лица моих новых знакомых не были похожи одно на другое — насколько я мог их рассмотреть. Во всяком случае, у них были разные губы и подбородки, это точно! Тем не менее, эти ребята показались мне почти одинаковыми. Дело было не только в их одежде. Все они обладали незаурядной силой, избыток которой выплескивался наружу, за пределы их физических тел, так, что просто стоять рядом с ними было довольно тяжело. И еще мне показалось, что у них одно настроение — не одинаковое, а просто одно на всех, ребята кутались в него как в огромное общее одеяло.
— Так что, вы отправите меня домой? — я решил сразу брать быка за рога: чего тянуть? Я и так долго ждал ответа на этот вопрос — единственный, по-настоящему важный для меня.
— Делать нам нечего — с тобой возиться! — усмехнулся один из них. Остальные тоже заулыбались.
— Ладно. Так я и думал, — упавшим голосом сказал я. Если честно, я не испытал вообще никаких эмоций: кажется, происходящее было настолько ужасно, что я попросту не знал, как мне следует на него реагировать.
— Если ты собираешься идти топиться, то можешь не слишком спешить, — насмешливо сказал тот парень, который привел меня сюда. — Мы не собираемся отправлять тебя домой, но это не значит, что у тебя нет шансов туда вернуться.
— А что, они у меня есть? — я не решался поверить собственным ушам.
— Ну да. А ты думал, у тебя никаких шансов? Так не бывает: это было бы слишком просто, — снисходительно объяснил один из них. — Шанс есть всегда и у каждого. Чего люди не умеют — так это вовремя подсуетиться. А тебе прийдется подсуетиться — или ты никогда не вернешься домой. Впрочем, в мире Хомана ты в любом случае надолго не задержишься, это я тебе обещаю!
— Уже неплохо! — мрачно усмехнулся я.
— Ну это как сказать… — задумчиво протянул он. — Ты же пока не знаешь, что тебя ждет в том случае, если ты не поймаешь свой шанс.
— И что меня ждет? — равнодушно спросил я. — По мне, так самое худшее со мной уже случилось…
— Ага, как же! Самое худшее еще и не начиналось, — многообещающим тоном заявил мой собеседник. — Вот узнаешь на своей шкуре, что такое Гнезда Химер, тогда поймешь, что скитания в чужом мире — это просто веселое приключение…
— Что еще за гнезда такие? — нахмурился я.
— Темница, — охотно ответил он. — Просто темница для химер. Это слово из твоего собственного языка — очень удачное название для демонов, заплутавших между мирами — для тех, кто не сумел вовремя убраться восвояси…
— Так это для демонов. А я-то человек, а не какая-нибудь химера — неуверенно возразил я.
— У себя дома — может быть.
А я-то человек, а не какая-нибудь химера — неуверенно возразил я.
— У себя дома — может быть. А здесь ты — Рум-тудум, да еще и колдун, каких мало.
— Если бы! — горько вздохнул я. — Никакой я больше не колдун: у меня ничего не получается!
— А ты пытался как следует? — невозмутимо спросил один из них — до сих пор он молчал и только внимательно меня изучал, даже капюшон приподнял, чтобы разглядеть меня как следует. У него оказались густые, сросшиеся брови и большие, но на редкость невыразительные глаза, мутные, как у младенца. И только сейчас, когда он требовательно уставился на меня, ожидая ответа, они на мгновение стали яростными и лучистыми, но тут же снова погасли.
— Я пытался, — нерешительно ответил я. Немного помолчал и добавил: — Два раза!
Вурундшундба переглянулись и заливисто расхохотались. Я растерянно наблюдал за их весельем.
— Целых два раза! — с явным удовольствием повторил тип со сросшимися бровями. — Да уж, ты постарался на славу… А чем ты занимался? Оплакивал свою судьбу, а в перерывах напивался, жрал и шлялся по бабам? Удивительно мудрые поступки!
— С чего вы взяли? — вяло огрызнулся я.