— О, Маггот! — Радушно осклабился он. — Кудой пышло, Маггот? Пы-пы пышло? Пы-пы — тудом! — он указал своей чудовищной ручищей в направлении высокой стены, окружающей двор.
Сначала я ничего не понял, и просто наслаждался неземными звуками его мощного баса. Потом до меня дошло, что этот лепет — искаженная, но вполне поддающаяся дешифровке версия местного языка. Кажется, существо решило, что мне необходимо пи-пи и гостеприимно указывало мне место, где это следует делать.
— Спасибо, пока не требуется, — вежливо сказал я.
Кажется, существо решило, что мне необходимо пи-пи и гостеприимно указывало мне место, где это следует делать.
— Спасибо, пока не требуется, — вежливо сказал я. — А кто ты?
— Я Тыбака, я здеся самый гламный, — охотно объяснило сие небесное создание. На этот раз мне не понадобились титанические умственные усилия, чтобы разобрать его речь — и так все было вполне понятно.
— А Таонкрахт как же? — Удивился я. Скажу честно: в первое мгновение я ему почти поверил — мало ли, как у них тут все устроено! Вполне могло случиться, что пучеглазый чернокнижник Таонкрахт — всего лишь заместитель этого голозадого красавчика, который, в свою очередь, является главным местным святым, или даже царем, которого избирают на год, чтобы потом торжественно принести в жертву каким-нибудь кровожадным покровителям урожая…
— Иде Таонкрахт? — переполошилось существо. — Кудом пышло? Меня здеся нету! — с этими словами оно поспешно засеменило своими коротенькими ножками и скрылось за тем же углом, из-за которого только что вынырнуло. Я озадаченно смотрел ему вслед.
— О, да ты решил прогуляться! — одобрительно сказал Таонкрахт из-за моей спины. Мне оставалось только удивляться: бывают же ребята, до такой степени легкие на помине!
— Тут только что бегало такое чудное создание в зеленой рубахе на коротеньких ножках, — сообщил я, — говорило, что оно здеся самое гламное. Что это было?
— А, это Тыбака, мой скотник, — к моему величайшему изумлению, рожа Таонкрахта не налилась кровью, более того, он даже заулыбался, — самое глупое существо, которое когда-либо рождалось на этой земле, щедрой на дураков. Настолько глупое, что это меня забавляет, а не гневает… И ты на него не гневайся. Он — єлба, да еще и муммайх всех єлб Альгана — думаю, этим все сказано!
Да уж! — ядовито подумал я. — Все сказано, видите ли! Хотел бы я знать, что такое муммайх, и на кой он нужен! Но расспрашивать его не стал, поскольку понял, что на самом деле мне это совершенно не интересно, как и любая другая информация о специфике местного жизненного уклада: обладание такого рода знаниями вряд ли могло помочь мне вернуться домой…
— А ты уже излил свой гнев? — равнодушно поинтересовался я. — Или у тебя обеденный перерыв?
— Да, с Сох я уже разобрался, — гордо сообщил он. — Ко мне являлись сразу пятеро Зиг-зликов — веришь ли?! Ну да, ты же, наверное, не знаешь, что это у них не принято… Зиг-злики — очень большие люди в касте Сох, выше их — только Кинхэшина, которые так долго крутились возле Ургов, что сами стали чем-то вроде них… Чтобы подчеркнуть свое величие, Зиг-злики обычно повсюду ходят в одиночестве, а вот сегодня ко мне пришли сразу пятеро. Они сказали, что таким образом проявляют свое уважение, хотя я думаю, они просто испугались, что ты захочешь на них напасть… Поэтому и вели себя столь подобострастно. Они даже попросили прощения за то, что послали ко мне Габару — а ведь Сох имеют полное право посылать своих соглядатаев, куда сочтут нужным…
— А они попросили прощения за то, что по твоему дому шляются наемные убийцы?
— Еще бы! — с пафосом сказал Таонкрахт. — Они торжественно поклялись, что не посылали Хинфу в мой дом.
— Что, он сам пришел? — Я отчаянно зевнул, поскольку окончательно понял, что мне совершенно не интересны эти проблемы.
— Нет, не сам. Габара очень испугался, — объяснил он.
Габара очень испугался, — объяснил он.
— Кто испугался?
— Габара. Ну, этот невидимый, которого ты вчера углядел. Это же невозможно! Вот он и испугался. И самовольно вызвал сюда Хинфу… На его месте я бы и сам так сделал.
— И что ему за это будет? — Оживился я.
— А ничего ему не будет. В цакку по крайней мере не посадят: у них это не принято… А зря! — неожиданно заржал Таонкрахт. — Пошли, выпьем, Маггот!
— Пошли, — флегматично согласился я: тоже какое-никакое, а развлечение… И вообще — что мне оставалось делать? Если честно, я был настолько глуп, что в глубине души все еще надеялся, что мне удастся убедить Таонкрахта, будто ему совершенно необходимо немедленно отправить меня домой. Главное — напоить его до нужной кондиции… Я так еще и не понял, с кем имею дело!
— Зиг-злики очень хотели на тебя посмотреть, — доверительно сообщил Таонкрахт, пока мы брели в его гостиную. — Они очень любопытны и живут ради того, чтобы созерцать всевозможные чудеса… Но я решил, что они обойдутся! Надо было с самого начала вести себя подобающим образом, тогда я еще поглядел бы…
— Правильно, — одобрил я, — нечего всяким проходимцам на меня смотреть, да еще и бесплатно!
— А сколько ты хочешь от них получить? — живо заинтересовался он. — Я могу устроить! Они на все пойдут, чтобы взглянуть на тебя.