— Я так и подумала! — обрадовалась она. — Честное слово, Ронхул, я так и подумала, что сейчас ты скажешь, что знаком с Ургами! Это было предчувствие, я знаю. И поэтому я тебе верю… А у тебя бывают предчувствия?
— Иногда, — неуверенно признался я.
— Тогда ты все понимаешь, — с улыбкой заключила Альвианта. — Удивительное дело: вот так едешь, едешь по хорошо знакомой дороге, и вдруг встречаешь человека, который все понимает… — И решительно заявила: — Знаешь что? Я приглашаю тебя в гости. В свой замок. Я редко зазываю к себе гостей, но у меня еще одно предчувствие, Ронхул. Мне кажется, ты окажешься хорошим гостем. Мы будем обедать вместе — целый вечер, неторопливо и обстоятельно, словно сегодня праздник. И ты расскажешь мне свою историю — прямо сейчас, ладно? А потом расскажешь про Ургов. Может быть, ты знаешь, как их найти? Я бы не испугалась… Так ты идешь со мной? Только не отказывайся, пожалуйста! — Она тут же спешилась, взяла под уздцы свое удивительное животное, исполняющее обязанности лошади, и великодушно сообщила: — Я пойду пешком, в знак уважения к тебе. Ты же — не мой слуга, чтобы бежать рядом, держась за седло…
Я хотел было честно сказать ей, что мне надо спешить: искать каких-то загадочных людей Вурундшундба, которые могут отправить меня домой — Мэсэн называл их ведьмаками, и это внушало некоторые надежды… Я уже открыл было рот, чтобы вежливо отказаться от приглашения, но ее зеленоватые глаза, по-детски распахнутые в ожидании каких-то небывалых чудес, заставили меня заткнуться. Какого черта, — подумал я, — она — прелесть, и умница, это видно невооруженным глазом, и потом, у нее в замке наверняка есть ванна… И я смогу расспросить ее о дороге, и об этих самых Вурундшундба, будь они неладны, и вообще… — одним словом, я с удивлением понял, что мне ужасно хочется принять ее приглашение.
— А твой замок далеко от этой тропы? — осторожно поинтересовался я.
— А твой замок далеко от этой тропы? — осторожно поинтересовался я. — Потому что если он далеко, я не смогу…
— Ну что ты! — рассмеялась она. — Только идиот станет строить свой замок вдалеке от Быстрой тропы, а среди моих предков не было идиотов. Скорее уж наоборот… Знаешь, Ронхул, я горжусь своими предками! Трое из моих предков были Великими Ранданами, в том числе и мой отец, Эйфальд — а это уже серьезно… Дюэльвайнмакты пришли на эту землю намного раньше альганцев, в те времена, когда Урги еще жили на поверхности — представляешь, как давно это было? Но Дюэльвайнмакты всегда были хозяевами на своей территории. Они не склоняли голову даже перед Ургами: у них был особый договор, в котором говорилось, что Дюэльвайнмакты могут сами решать, как вести себя в собственном доме… У моего дяди Бикантномьена хранится этот древний пергамент — будешь смеяться, но иногда я всерьез подумываю, что мне следует убить своего родственника: документ должен быть моим… Но все это пустяки! Знаешь, я так рада, что встретила тебя: мне кажется, что я могу рассказать тебе все что угодно, и ты все поймешь…
Я изумленно покачал головой: не потому, что меня удивили ее откровения касательно планируемого убийства дяди — просто я только сейчас заметил, что уже иду вслед за этой говорливой леди, удаляясь от тропы, с которой так боялся сворачивать.
— А ты потом покажешь мне, как вернуться на эту дорогу? — нерешительно спросил я.
— Даю слово! — легко согласилась Альвианта. И тут же снова затараторила: — Думаешь, это пустяки — дать слово? Считается, что слово любого из Дюэльвайнмактов дорого стоит! И вообще, у нас, в Эльройн-Макте, очень серьезно относятся к вопросам чести. Вот альганцы способны нарушить любую клятву. Меня, правда, они никогда не обманывали, но мне просто повезло: альганец может обмануть даже Ванда, так все говорят… А ты умеешь обманывать, Ронхул?
— Думаю, что умею, — честно признался я. — Невелика наука!
— Только меня не обманывай, пожалуйста, — доверчиво попросила она. — Так не хочется все время гадать: правду ты сказал, или нет… Было бы здорово, если бы я могла просто получать удовольствие от беседы.
— Ладно, — улыбнулся я. Ее просьба показалась мне трогательной и наивной, и я неожиданно заявил самым что ни на есть торжественным тоном: — Обещаю говорить тебе только правду! — вот уж сам от себя не ожидал такого скаутского пафоса…
— Все, договорились! — обрадовалась Альвианта. — А теперь рассказывай, Ронхул: откуда ты взялся?
— Хороший вопрос, — вздохнул я. — Я именно взялся, лучше и не скажешь… Ты знаешь Таонкрахта?
— Пучеглазого альганского Рандана, что ли? — она наморщила лоб. — Знаю, конечно — кто же его не знает?! Единственный трезвенник среди этих непутевых альганцев!
— Трезвенник?! — возмущенно взвыл я. — Ничего себе! Да он не просыхает, этот трезвенник! От кувшина не отрывается.
— Да? — с сомнением протянула Альвианта. — Ну, может быть. Все меняется, конечно… А в свое время Таонкрахт получил должность Великого Рандана в шестой раз подряд, только потому что был единственным альганцем, твердо стоявшим на ногах после приема у молодого Ванда — по крайней мере, так все говорят…
— А что еще о нем говорят? — с улыбкой спросил я. Мне действительно стало интересно: обожаю собирать сплетни про знакомых!