как ни в чем не бывало, вернулся на свое место.
— Закончить прием пищи! — дружно заорали опомнившиеся бригадиры, сердитые и недовольные, догадываясь, что сегодня настоящие хозяева лагеря
устроят им разнос за беспорядок в столовой.
6
Из столовой в барак они, как обычно, возвращались строем. Павел шагал, развернув плечи, высоко подняв голову, и чувствовал на себе косые
взгляды штрафников, слышал обрывки разговоров.
Они все говорили о нем…
— Зачем ты это сделал? — негромко спросил Гнутый. — Он же тебя зарежет.
— Нет, — ответил Павел.
— Он же тебя зарежет.
— Нет, — ответил Павел. — Не посмеет.
— Думаешь, ты его напутал?
— Еще нет.
Гнутей покачал головой:
— Что ты задумал?
— Ничего особенного, — сказал Павел. — Просто собираюсь убедить Клопа, что я не шучу.
7
Павел не стал дожидаться, пока истечет час, который он дал Клопу.
Сразу после ужина в бараках наступало затишье. Вернувшиеся из столовой штрафники, забравшись на нары, лежа переваривали тяжелую лагерную
пищу, не глядя, слушали телевизор, лениво беседовали.
Павел отдыхать не собирался, он даже не присел на своей незаправленной постели. Держась за железную стойку двухэтажных нар, он стоял во
весь рост и кого-то высматривал.
— Ждешь? — спросил Рыжий.
— Куда он пропал, не видел?
— Шел вместе с нами в строю. Должно быть, когда все спускались в барак, он куда-то смылся.
— Я с ним еще не договорил.
— Помощь нужна?
— Сам справлюсь.
— Ну-ну… Если что, мы здесь, рядом…
Клоп появился минут через двадцать. Он рывком распахнул дверь, остановился на пороге, высматривая своего врага. А Павел уже решительно
шагал ему навстречу.
Их взгляды встретились, сцепились намертво.
Они оскалились, словно два пса перед дракой. Одинаково ссутулились, подобрались.
Сейчас они были похожи друг на друга. Казалось, что они специально копируют жесты, мимику, пластику противника.
«Покажи ему зеркало!..»
В бараке разом стихли все голоса.
Вылез из своего кресла бритоголовый Дизель, выключил телевизор, повернулся лицом к сходящимся врагам.
Выглянул из туалета страшно улыбающийся Щенок, застыл, вцепившись в занавеску грязными пальцами, похожими на птичьи когти.
Спрыгнул с нар корноухий Фугас — один из дружков Клопа, но оказавшийся рядом Шайтан придержал его за локоть, ухмыльнулся хищно, показав
золотой зуб, сказал на воровском жаргоне что-то быстрое, напористое прямо в лицо, добавил что-то по-арабски. И растерявшийся Фугас
остановился.
«Двое разбираются, третий не мешай!»
Они сошлись на незримой границе, разделяющей барак на две неравные половины, и встали друг напротив друга. У Павла за спиной теснились
обшарпанные нары «дохлых» и прочих «обиженных». Позади Клопа стояли отдельные ухоженные койки, застеленные чистым бельем.
— Где мои вещи?!
— Я тебя прикончу! — Клоп выбросил перед собой руку, защелкал порхающим ножом-бабочкой.
Павел чуть отступил, выдерживая оптимальную дистанцию. Взмахнул рукой, перехватывая в боевое положение свою неказистую заточку:
— Посмотрим, кто кого…
— Уберите ножи! — взревел Дизель. Он отвечал за порядок в бараке. Обычно он не вмешивался в честные драки. Но убийство было ему не нужно.
Тем более совершенное холодным оружием. — Уберите немедленно! — Он ухватил подлокотник кресла, дернул — в его руках оказалась полированная
дубинка: ребристая, увесистая, прочная.
Клоп кинул взгляд в сторону бригадира, выругался. Он не раз видел, как бригадир орудует этой своеобразной дубинкой.
С Дизелем связываться не стоило.
— Я еще с тобой разберусь! — Клоп быстрым движением кисти сложил нож, спрятал его в ладони.
— Я еще с тобой разберусь! — Клоп быстрым движением кисти сложил нож, спрятал его в ладони. И тут Павел бросился на него. Он перехватил
руку с ножом, вывернул ее, ударил Клопа ногой под колено, обвил свободной рукой шею, прижал в виску холодное жало. Прошептал в самое ухо:
— Ночью! Как только ты заснешь! Я выколю тебе глаза!
Ругающийся Дизель перепрыгнул через кресло.
— Я прикончу тебя, гаденыш! — Павел подцепил кожу на остриё заточки, проколол, медленно потянул на себя. — Тебе конец! — Он отпрыгнул, в
последний момент избежав удара дубинки. Повернулся лицом к бригадиру, попятился, поднял руки — в ладонях уже ничего не было:
— Все, все! Мы поговорили, я ухожу!
Поскуливающий Клоп утирал текущую по скуле кровь.
Его дружки подходили к нему, присаживались рядом, поглядывали хмуро в сторону отступающего Павла, бормотали что-то угрожающее. А Клоп даже
не пытался подняться с пола. Вывихнутое плечо жгло огнем, в подбитом колене что-то щелкало и похрустывало.
— Я буду следить за тобой! — издалека крикнул Павел. — Помни! Как только ты заснешь, я тут же окажусь рядом!
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
_8.08.2068_
_Вот_уже_три_ночи_я_не_сплю._Почти_трое_суток._Не_спит_и_Клоп._Он_меня_боится._Мы_сторожим_друг_друга._
_Днем_и_ночью._В_бараке,_в_столовой_и_на_улице._Мы_всегда_рядом._Всегда_и_везде._
_Мы_следим,_друг_за_другом._Ждем._
_Не_спать_очень_тяжело._Глаза_болят,_веки_сами_собой_слипаются_-
_понимаешь,_стоит_закрыть_глаза,_и_уже_не_сможешь_их_открыть._Чтобы_не_заснуть,_я_колю_себя_заточкой,_отжимаюсь,_плещу_воду_в_лицо._Чего_то
лько_я_не_делаю,_лишь_бы_не_заснуть._
_Я_чувствую,_что_тупею._Голова_тяжелая,_будто_чугунная._Думается_трудно,_мысли_вязнут._И_восприятие_мира_меняется._Хожу,_словно_зомби,_как_