Дело свое он сделал. Правда, ночи превратились в сущее мучение. На беду свою, он запомнил лицо погибшей в мельчайших деталях, вплоть до крошечной родинки на левой щеке — и теперь, что ни вечер, это лицо являлось ему.
Может быть, именно поэтому он так ненавидел ночь? И всегда предпочитал не спать в это время суток? Днем отчего?то спалось легче, наверное, теням мертвых не так просто было преодолеть барьер солнечного света. Сейчас, следя за адептом Арка, Фесс волей?неволей должен был подстраиваться под чужой распорядок — а служители Вечного Пламени, очевидно, считали, что полного слияния с Абсолютом они достигают именно во сне и потому в этом себе не отказывали, кроме разве что особых случаев.
Где?то с середины ночи чуткий сон, поначалу сморивший Фесса, ушел окончательно. Внизу негромко посапывал чародей Арка. Фесс знал его орденское имя — Илмст. Из молодых, честолюбивых и способных. Клиент Командора, лично Командором подобранный и взлелеянный. Подобных просто так не гоняют в Хвали н, нанести визит вежливости девушкам из Ордена Солей. «Что?то очень?очень важное привело тебя в город, дорогой мой Илмет.., что?то очень важное. Важное настолько, что твои хозяева не рискнули доверить это даже наемникам Серой Лиги. Хотя — кто знает? — может, как раз и доверили. Может, его, Фесса, миссия как раз и состоит в том, чтобы.., впрочем, об этом лучше не думать. Приказ четок и недвусмысленен — быть готовым по возвращении доложить о каждом шаге рекомого Илмета.
Доложить!.. — Рот Фесса презрительно скривился. — Что они понимают, эти вожаки Лиги, собаку съевшие на маневрировании, интригах и тому подобном, напыщенно пытающиеся доказать всем и каждому, что Радуга до сих пор не сожрала Лигу лишь благодаря их стараниям!.. Какой вздор!.. Радуга оставила Лигу в покое лишь потому, что этим пихающимся под столом ногами волшебникам (на лицах при этом донельзя приятственные улыбки) как раз и нужен такой инструмент — делать друг другу гадости. Лига беспристрастна, неподкупна и не встает ни на чью сторону. И при этом заправилы Лиги прекрасно знают, что, стоит им только начать торговать всем тем, что они знают о Радуге… Ордена прихлопнут их всех, не поморщившись и даже без замаха, так, мимоходом.
Лига беспристрастна, неподкупна и не встает ни на чью сторону. И при этом заправилы Лиги прекрасно знают, что, стоит им только начать торговать всем тем, что они знают о Радуге… Ордена прихлопнут их всех, не поморщившись и даже без замаха, так, мимоходом.
А жаль. Ведь при желании Лига могла…»
Его размышления нарушил слабый шорох.
Фесс не шевельнулся. Ни один мускул не дрогнул. Засыпая, тело само оставляло пальцы где надо — на тайных кнопках и пружинах, которые только нажми…
Шорох повторился. В дальнем углу чердака медленно разгоралась пара тлеющих угольков?глаз.
Фесс дышал глубоко, размеренно и ровно. Ресницы его не дрожали. И даже, окажись существо наделено способностью читать ауру (а у спящего человека она совсем не такая, как у притворяющегося спящим), оно не заподозрило бы подвоха.
Умением подделывать тень своего сознания Фесс выделялся из всех слуг Серой Лиги.
Существо в углу заскребло когтями по доскам, но приближаться явно не спешило, и это было странно — шумит, шуршит, вместо того, чтобы стремительно атаковать. Чего оно, спрашивается, ждет?..
— Жду, когда ты наконец перестанешь притворяться, — ворчливо сказали в углу.
— Это ты! — не выдержал Фесс.
— Кто же еще.., а ты думал, какой?нибудь Dargan Uothogg[6]? — осведомилось существо в углу.
— Давненько про тебя не слышал…
— У меня тебе письмо.
— От тетушки Аглаи?
— Совершенно точно. — Зашуршало. Существо вынырнуло на свет из тени — шерстистое, горбатое, о четырех мощных лапах, с клыкастой мордой, слегка смахивающее на волка, только крупнее. Совершенно непонятно было, как оно пробралось сюда — люк, ведущий вниз, Фесс запер сам, а других входов на чердак не было, слуховые окошки все, как одно, зарешечены.
— И ты не нашел другого времени? Я при деле.
— Гоняйся тут еще за тобой, — без всякого почтения проворчало существо. — Ничего, тетушка за тебя еще возьмется…
— Ну, это мы еще посмотрим, кто за кого возьмется, — посулился Фесс. — Давай письмо, что ли…
Квадратик из плотной кожи сам собой появился у него в руке.
— Тетя верна себе. Конверт из драконьей подче?шуйницы, — хмыкнул Фесс. — Будь другом, передай ей, что, если она будет так тратить деньги…
— Обязательно, — пообещало создание. — Но будет лучше, если ты напишешь ответ сам. Тетя очень просила.
— Когда это, интересно, я стану писать, — возмутился Фесс. — Сейчас?
— А почему нет? Твой конь спит как младенец в люльке.
— Ладно, ладно, разберемся, — буркнул Фесс, ломая наговорную печать и погружаясь в чтение.
Тетя писала редко. Да и чего писать, если на непутевого племянника все уже давно махнули рукой? Не женится, не занимается фамильным промыслом, не кажет глаз домой — а дом, несмотря на все старания, ветшает, соседи косо смотрят… Клара Хюммель опять познакомила тетю со своей очередной двоюродной племянницей, разумеется, «замечательной, чудесной, нежной девушкой, которая так тобой интересовалась!». Ну когда же дорогой племянник наконец вернется, сходит в собор, покается перед Спасителем, примет из рук Его Преосвященства господина епископа Посвящение и Напутствие вместе с Отпущением Грехов и встанет на путь истинный?