Фесс давно уже отпустил поводья, но обученный войсковой конь шел сам по себе, четко держась в строю. Император, занятый своими мыслями, тоже молчал.
Уже под вечер их нагнал гонец. Монах в красной рясе с белой оторочкой, один из немногих боевых монахов личной гвардии Его преосвященства архиепископа Мельинского. Мрачное лицо, горящие глаза фанатика. Бритый череп, тонкий хрящеватый нос. Красно?белая ряса подпоясана грубой веревкой. Фессу приходилось слыхать, что под толстой пенькой скрывается тонкая железная нить — из особого, неразрывного железа, секрет которого хранили лишь несколько гномьих семейств. Говорили, что эта нить способна резать даже закаленную броневую сталь, способна рассечь надвое летящий клинок. Правда, сам Фесс этого оружия в действии никогда не видел.
Монах почувствовал взгляд Фесса, неприязненно взглянул на него, выразительно положив правую руку на узел веревочного пояса. Вольные придвинулись ближе, обнажая клинки; арбалетчики подняли оружие.
— Что тебе, Божий человек? — спросил Император из?за спин телохранителей. Фесс видел, как он поднял правую руку, направляя на монаха перстень с черным камнем.
— Послание, — кратко сказал монах. Поклоны он, очевидно, считал необязательной для себя мирской суетой. — От Его преосвященства. — Рука монаха нырнула за пазуху, извлекла внушительный деревянный футляр для свитков, опечатанный несколькими красно?белыми печатями. — Велено ждать ответа.
Все титулование адресата монах опустил тоже.
— Пожалуйста, прими письмо, Фесс, — спокойно сказал Император. — А ты подожди в сторонке, Божий человек.
— Велено ждать ответа.
Все титулование адресата монах опустил тоже.
— Пожалуйста, прими письмо, Фесс, — спокойно сказал Император. — А ты подожди в сторонке, Божий человек.
Монах коротко дернул головой и повернул коня. Фесс мимоходом взглянул на благородное животное и порадовался за слуг архиепископа — гонцам своим он давал настоящих скакунов.
Под внимательными взглядами Вольных Фесс ощупал футляр. Его пальцы пробежались по деревянному ящичку точно по флейте — в поисках потайных пружин, что могли бы внезапно выстрелить отравленной иглой. Нет. Ничего. И никаких следов магии.
Он сорвал печати. Внутри лежал свиток. Самый простой свиток. Не разворачивая, Фесс протянул его Императору.
— Хорошо, — ровным голосом сказал тот, закончив чтение, — Эй, Божий человек! Передай Его преосвященству, что я сожалею.
— Больше ничего? — крайне непочтительно рыкнул монах.
— Больше ничего, — усмехнулся Император. Не говоря ни слова, монах повернул лошадь. Кто?то из арбалетчиков поднял оружие, взял прицел. Император отрицательно покачал головой. Стрелок крякнул и подчинился.
Спросить, что было в письме, Фесс не решился. А Император молчал.
Спокойно прошла и следующая ночь. И следующий день. Легионы приближались к цели. Гонцов больше не было. Вообще ничего не было. Войско шло. «Каша варится» — говорили про такие дни бывалые центурионы.
На третий день войско увидело башню.
«Сколько ж раз я ее видел? — подумал Император, сидя в седле и глядя на вознесшиеся к самым облакам шпили. Казалось, тучи настолько низки, что даже задевают острия. Башня стояла во всей своей жутковатой красе. И она была далеко не единственной. — Еще шесть.., а если считать с Нергом — семь. Да еще бесчисленные башни, разбросанные по городам. И еще потайные убежища Радуги в отдаленных местах Империи. Школы молодых магов, упрятанные в такой глуши, что до них не доскачешь даже за месяц. Владения и богатства Радуги велики.., слишком велики. Она кажется неодолимой, как кажется неприступной сама эта башня. И все?таки мы возьмем ее. Сломаем. Согнем, пусть даже она каменная, эта башня. Воля Империи, которая никогда не отступала, если браться за что?то всерьез».
На почтительном отдалении от башни Шестой легион возводил контрвалационную линию. Маги должны думать, что Император затевает длительную, по всем правилам, осаду. Сперва — контрвалационная линия, затем — циркумвалационная.., рвы, волчьи ямы, частоколы, валы и прочее; неспешно разворачивающийся осадный парк. Спешно собирались виней, «черепахи» и мускулы; без гелиполей, осадных башен, Император решил обойтись. Он не мог терять столько времени.
Пусть маги думают, что сейчас начнется самая обычная осада. Под прикрытием виней вперед выдвинутся метательные машины; затем к стенам придвинут ограды, перед которыми пройдет мускул, таща здоровенный таран и попутно выравнивая землю. По этим подходам поползут осадные башни; из многочисленных виней начнут заваливать фашинами рвы; засевшие на гелиполях стрелки заставят осажденных покинуть стены. Мускул или «черепаха» с тараном брешируют стену, после чего останется только отдать команду к общему приступу. Вес это вместе займет не один месяц.
Разумеется, так воевать с магами станет только безумец.
Легионеры усердно копали. Маги ничем не выказывали своего присутствия — хотя Императору даже не требовалась помощь Фесса, чтобы почувствовать, как за каждым его движением наблюдают. И притом очень пристально.
Ни та, ни другая сторона не выслали послов, словно молчаливо согласились с тем, что переговоры бесполезны.