Сказано было более чем достаточно. Почтенному купцу предлагалось как следует тряхнуть мошной, откупившись от дотошного наряда. После чего прибывшему волшебнику объяснили бы, что, мол, все проверили, никакого запретного колдовства и в помине не было, а весь сыр?бор поднялся из?за того, что трактирщикова кривая доченька привораживала себе на ночь какого ни есть завалящего мужичонку, да перепутала слова, отчего конфуз и вышел. Стражевые волшебники — тоже люди, нет им никакого интереса копаться в гномьем барахле, отыскивая следы недозволенной волшбы. Им, волшебникам, о своем думать надоть. Как подсидеть того, кто выше тебя; как самому не оказаться подсиженному… Наука, йомть!
Разумеется, Сидри все это прекрасно понимал. Разумеется, рука его немедленно нырнула за пазуху, к заветному кошельку. Разумеется, глаза стражников тотчас же вспыхнули алчным огнем, и, разумеется, все окончилось бы ко всеобщему удовлетворению, однако в тот самый миг в таверне угораздило появиться того самого Ондуласта.
Гул голосов внизу нежданно сменился полной тишиной. И в этой тишине прозвучал холодный, исполненный презрения голос:
— Ну, так и что здесь происходит?..
— Рекен?потрошитель! — вполголоса ругнулся урядник. И тотчас же заспешил, засуетился, зарычал на своих орлов:
— А ну, по местам, по местам! Как в уставе сказано? С мечами, альбо топорами, альбо иным оружием наголо.., от входа по обе стороны.., двое унутри… Трое с подозреваемым на волшбу, держа оного за руки и члены иные, не давая измыслить зловредство…
И, надо сказать, стражники исполняли приказы своего набольшего с небывалым рвением.
— А ну, отзынь, отзынь, парень! — разойдясь, прикрикнул урядник на путавшегося под ногами зеваку — Вольного. Какие там у него привилегии, это еще Рекен надвое сказал, а вот ежели Ондуласт возымеет на него, урядника, зуб…
Вольный, разумеется, тотчас же ощерился, точно пес, лишенный валявшейся перед самым носом кости.
— Это ты мне, славный воин? — проскрежетал он, сжав левый кулак и потирая его раскрытой правой ладонью. — Это ты мне, не давшему тебе нанизать себя на во?он те ржавые вертела внизу?..
Урядник уже открыл было рот, собираясь объяснить гордому дурачку, что с Ондуластом не шутят и что для всей его, Вольного, компании, вечер сей может закончиться в застенке, как вдруг…
Из соседней комнаты неслышно появилась красивая девка, судя по виду — тоже из Вольных.
— Что тут такое?.. — Она потянулась, точно молодая рысь, кокетливо прикрывая ладошкой зевок. — Что за шум?.. Поведай мне, о доблестный, причину этого переполоха!..
И при этом так глядела громадными своими глазищами, так глядела, что просто держись. Разврат, одним словом.
Урядник почувствовал, как по спине заструился пот. Он непроизвольно сглотнул — и один Рекен знает, чем бы окончились эти переглядушки, если бы на площадке в это время не появился достопочтенный мэтр Ондуласт, адепт Ордена Кутул, магистр второй ступени, почти что выслуживший себе вожделенную третью ступень и одноцветный фиолетовый плащ, однако же согрешивший в чем?то против установлении братии, и, несмотря на сохраненный высокий чин, пожизненно брошенный на службу одним из стражевых волшебников Хвалина.
В силу чего лютый до невозможности, до сих пор не верящий в приключившуюся с ним беду и из кожи вон лезущий, дабы все?таки загладить свою вину и вновь вернуться туда, откуда он раз был с позором изгнан — по слухам, за совращение малолетней послушницы Фиолетового Ордена.
— Что тут происходит, сударь мой урядник? — ледяным тоном осведомился мэтр, обводя всех столпившихся прищуренным взглядом бесцветных глазок.
— Прибыли по сигналу! — лихо отрапортовал стражник, вытягиваясь что было мочи. — Сигнал недозволенной волшбы!.. Вот здесь, в этой каморке.
— А эта.., это.., гм.., существо где пребывало на тот момент?..
— В означенной каморке, мэтр Ондуласт, ваше волшебничество! — что было мочи рявкнул урядник, поедая начальство глазами.
— А.., гм.., все ясно. — Чародей вошел внутрь, брезгливо отстранившись от ближайшего воина — тот тщательно зажимал ладонью рот, однако, конечно же, не мог удержать в горсти могучего чесночного запаха.
Мэтр Ондуласт шагнул через порог и остановился в полутора саженях от непритворно дрожащего Сидри. Маг был невысок, худ, сутул, средних лет, с болезненно бледным, иссеченным морщинами лицом. Тонкий нос с горбинкой, глубокие складки, пролегшие от него к уголкам губ, придавали Ондуласту хищный, подозрительный вид. Казалось, он постоянно что?то вынюхивает или высматривает — то ли измену, то ли добычу. Злые языки болтали про него много всякого, однако чародеями Первого Ряда, магистрами и мастерами, он ни разу не был обвинен в небрежении или нарушении орденского кодекса. Хотя возможностей у стражевого волшебника, само собой, имелось хоть отбавляй.
— Тэ?экс… — неопределенно протянул чародей. — Нуте?с, приступим. Сознался ли уже преступитель? — повернулся он к уряднику.
— Никак нет, мэтр, ваше волшебничество, не сознался, — горестно сказал стражник.
— Плохо работаете, — Ондуласт поджал губы. — Плохо. Обо всем будет доложено.
— Виноваты, мэтр.., не погубите.., жена дома, дети малые.., смилуйтесь.., не лишайте живота… — здоровенный урядник мало что не рыдал в голос.