— Зачем тогда?! — так и вскинулась Тави.
— Затем, девочка, — с неожиданной мягкостью произнес маг, кладя руку на плечо Тави, — что я хочу знать, к каким последствиям привело сотворенное мной. Я призадержал натиск врага, но надолго их не остановить. Нужно поистине высокое волшебство, магия крови, чтобы запечатать крысиный лаз так, чтобы они забыли даже дорогу сюда. Ты понимаешь меня?.. Нет?.. Э, а слезы, слезы?то нам зачем?.. Ну?ка, глядеть веселей!..
— У?у?учи?и?тель.., ты.., ты.., хочешь.., убить… — Что за глупости! — Акциум аж побагровел и притопнул ногой — поскольку он пытался проделать это сидя, получилось только какое?то расшаркивание. — Ты что же, решила, будто я притащил тебя сюда, чтобы принести в жертву?! Тьфу, тьфу, даже говорить о таких глупостях не желаю! Да задумай я такое, ты просто обязана была бы всадить мне нож под ребра и была бы полностью права!.. Ну, все еще плачешь?..
— У?читель.., я подумала, что вы хотите.., убить себя…
Акциум как?то странно и резко дернул головой. Лицо его скривилось в недовольной гримасе. Тяжело вздохнув, маг принялся мять свободной рукой подбородок.
— Тави, девочка.., пойми, бывает такое, что маг не может справиться с выпущенными им на свободу Силами.
Даже самый сильный маг. Твой первый Наставник не мог не рассказывать тебе об этом. Тогда — если, конечно, это настоящий волшебник — он должен сделать так, чтобы эти силы никому не причинили вреда. Если для этого ему придется пожертвовать собой — поверь, зачастую это бывает наилучшим выходом. Кроме того, — Акциум неожиданно усмехнулся, — настоящие волшебники умеют умирать не насовсем. Они умеют спрятать свою память, и тогда, пусть даже тело их погибнет, через некоторое время они вновь смогут бродить под звездами. Конечно, так могут поступить не все. Вот как?то раз, помню… — лицо Акциума сделалось очень старым и усталым, — как?то раз во время войны один маг произнес настолько страшное заклятье, что вызвало из не представимых глубин пространства и времени такое чудовище, с которым не смогли справиться сами боги. Тварь пожирала вокруг себя все, даже самое пространство и самое время. Магу, что сотворит такое, следовало бы принести себя в жертву — там же, на том месте, где он сотворит роковое волшебство, — но куда там! Стал искать способ выпутаться… — Акциум тяжело вздохнул. — И… нашел как будто бы. Да вот только кажется мне, что наши нынешние беды с тревогами все берут начало свое там…
Маг умолк, с подозрительно виноватым видом опустив голову. Тави тотчас прижалась к его плечу.
— Ты говорил о себе, Учитель, ведь так? — Она отбросила вежливое «вы».
— Гм.., с чего ты взяла? Поверь, я вовсе не собираюсь умирать! — Акциум сердито затряс головой. — Вот глупость какая!
— Не надо, Учитель, не умирай, пожалуйста?а?а…
— Ну вот! Что за фокусы — плакать тут вздумала! — всполошился Акциум. — Брось, Тави, девочка, брось. Я затянул на время проход, сколько?то эта заплата продержится, а нам пока надо будет придумать, как заткнуть ее окончательно.
Тави вновь вспомнила бескрайний, бездонный провал и невольно поежилась. Да есть ли во всем мире сила, способная на такое?
— Вот это мы с тобой и узнаем, — словно прочитав ее мысли, Акциум подмигнул девушке. — А ты молодец. Удержала эту тварь, — внезапно сменил он тему.
«Понятно, хочет подбодрить…» — подумала Тави.
— Да нетрудно это оказалось, учитель.
— Нетрудно? — Брови мага взлетели вверх. — Вот как? А ну?ка, дай мне руку, надо пойти взглянуть…
Акциум долго водил руками над уродливой мордой и грудью бестии, то и дело скептически хмыкая.
— Ничего не понимаю, — наконец признался он. — Ты ее прикончила, это несомненно… Но вот только откуда же… — Что «откуда же?». Учитель? — недоуменно спросила Тави.
Вместо ответа Акциум схватил ладонь Тави, поднеся ее прямо к развороченному горлу чудовища.
— Закрой глаза! — властно приказал маг.
Тави повиновалась.
Сквозь закрытые веки она ясно видела сейчас и заваленный костями пол склепа, и распластавшуюся тварь, и даже легкий парок, курящийся над глубокой раной. Взор с легкостью проникал сейчас сквозь плоть и покровы. Три громадных сердца бестии не бились, однако тень сознания ее так и не угасла. Подернутая серым пеплом, она слабо и мрачно светилась сквозь завесу — дикое сочетание перемежающихся угольно?черных и снежно?белых полос с темно?алыми кляксами, словно там разбились о камень капли ее крови. Эти кляксы до сих пор слабо дрожали — несмотря на страшную рану, существо не было мертвым.
— Но почему?.. — невольно простонала Тави. Маг отпустил ее руку, и пальцы девушки тотчас стиснули эфес. Отрубить бестии голову!.. Почему она, Тави, не сделала это сразу?!
— Боюсь, тут столь грубыми мерами не обойтись, — едва заметно усмехнулся Акциум, однако усмешка получилась уж очень бледной и вымученной.
Отрубить бестии голову!.. Почему она, Тави, не сделала это сразу?!
— Боюсь, тут столь грубыми мерами не обойтись, — едва заметно усмехнулся Акциум, однако усмешка получилась уж очень бледной и вымученной. — Каждая тварь — часть надвигающейся Бездны. Это не просто живое существо, которое можно проткнуть мечом, отважная Тави. Она — часть Бездны, но и Бездна — часть ее. Это не тварь вышла из привидившихся тебе провалов — это сами провалы идут к нам. Бездна в каждой из этих.., и козлоногих, и… — он кивком указал на распростертое чудовище. — Понимаешь, Тави? Где они — там и Бездна. Невозможно убить Пустоту, Ничто, Отсутствие Сущего. Невозможно отнять жизнь у этого создания. Оно имеет сердца — но на самом деле это лишь подобия их. Оно имеет кровь — но это опять же не кровь, это даже не ихор[2], «одна видимость», как сказал бы один мой старинный знакомый.., гм.., вампир. Не вздрагивай, Тави, у меня были о?очень, очень странные знакомства. Я понял это, увы, «юльки сейчас.., иначе никогда бы не послал тебя против такого врага. — Он с силой провел ладонью по лицу. Вид у мага был виноватым. — То, что ты сразила ее, — чудо.., просто чудо. Наверное, надо сказать спасибо тем древним, что творили основанное на крови жертв заклятье.., оно ослабляет связь твари с Бездной. Бестия становится больше похожа на обыкновенное страшилище, не ужаснее какого?нибудь хеда или мормата…