— Путь — это путь. Дорога. Тракт. Тропа. Проселок. Какие еще слова я должен употребить?
— Откуда и куда он ведет? — настаивала Клара. — Кто двинется по нему?
— Он ведет к Дому, — не раздумывая, ответил козлоногий, — Породивший нас пройдет по Пути и вернется домой.
— Слишком туманно для меня, слишком туманно! Ты произносишь слова, за которыми нет ничего, кроме звуков. «Породивший», «Дом».., у них слишком много значений.
— Я сказал все, что мог сказать. — Козлоногий развел руками.
— Хорошо, — прищурилась Клара. — Давай тогда еще немного поговорим о тебе. Как здоровье твоей почтенной супруги? И твоих детей? Прости меня, от неожиданности я позабыла все формы вежливости на таких переговорах — ведь поинтересоваться твоей семьей было моим долгом в самом начале. Я исправляю ошибку.
— Я понял тебя, — кивнул козлоногий. — Задавая простые вопросы, ты стараешься изучить нас. Но мне придется разочаровать тебя — у меня нет ни семьи, ни детей. Эти понятия.., гм.., у нас не в ходу.
— Но ты же понимаешь, что это такое! — удивилась Клара, — Разумеется. Мое дело — готовить все к моменту, когда в очередном мире начнется возведение Пути. Поэтому я должен знать понятия и термины из того мира, куда мы приходим. Я знаю, что такое семья.
— Ты пришел на переговоры. Ты хочешь решить дело миром, — принялась втолковывать козлоногому Клара. — Но мы до сих пор так и не начали говорить всерьез. Чего ты хотел добиться, приведя меня к этому кургану? Показать свою силу?.. Какое отношение имеет к вам эта бе.., это существо?
Козлоногий улыбался. И ничего не отвечал.
— Это не разговор, — покачала головой Клара. — Мы не понимаем друг друга.
— Отчего же? — изящно удивился ее собеседник. — По?моему, наоборот. Ты поняла, что война с нами будет жестокой и кровавой. Ты поняла это очень хорошо, куда лучше, чем в первый раз. Тогда ты была ослеплена гневом, тебя унизили, взяли в плен, связали. Я понимаю — оглушить ударом из?за угла и скрутить можно любого силача. Каждый может оказаться в плену. Унижение и другие чувства могут плохо влиять на способность трезво мыслить. Поэтому мы решили поговорить с тобой здесь. Не подвергать тебя разоружению… Я правильно выражаюсь?
— Да, правильно, — механически ответила Клара. Было мучительное ощущение, что только что она узнала нечто чрезвычайно важное, важное настолько, что перед всем этим поблекли бы любые тайны Долины. — Правильно…
— А если правильно, то каков же будет твой ответ? Маги уйдут? Или ввяжутся в борьбу? Мы не торопимся, у нас впереди вечность, но, с другой стороны, мы избегаем неоправданных задержек, ибо неоправданная задержка есть преступление перед Породившим нас, если, конечно, ты правильно меня понимаешь.
— Мне кажется, я тебя понимаю, — серьезно ответила Клара. — Я убедилась в твоей силе и в.., серьезности ваших намерений. Я постараюсь передать все это Совету. Ну так как насчет двух дней? Или это тоже будет преступная задержка? Подумай, двумя днями ты можешь выиграть месяцы, если не годы.
Ну так как насчет двух дней? Или это тоже будет преступная задержка? Подумай, двумя днями ты можешь выиграть месяцы, если не годы.
— Годы — вряд ли, — без тени насмешки откликнулся козлоногий. — Годы — вряд ли. Скорее уж месяцы. Это реально. Хорошо. Ты получишь два дня. Но не более. На три я бы уже не согласился. Через два дня, ровно в это же время, я буду ждать тебя здесь, у этого холма. Приходи с ответом. Надеюсь, ты правильно меня поняла.
Козлоногий повернулся и ловко юркнул во тьму дольмена. Два «ската» последовали за ним.
Клара грязно выругалась.
***
Император упорно не желал отпускать Фесса от себя.
— Лазать по кустам и перелескам — не твоя задача, — непреклонным тоном заявил он. — Маги не выставят против нас войска.., пока не выставят.
— А засады? Я говорил с легионерами, которые дрались в Мельине, — маги вовсю использовали тактику внезапных ударов из заранее подготовленных засад…
— Это будет. Непременно будет, как только они поймут, куда мы направляемся. Что ж, придется смириться с некоторыми неизбежными потерями. — Император философски пожал плечами.
— Как это так — смириться с потерями, которые можно предотвратить, повелитель?
— Фесс, как же ты не понимаешь? У меня достаточно людей. И на подходе свежие легионы. Потери в мельинском бою практически восполнены — за счет мельинских же добровольцев. Солдат сражается не только за жалованье и Империю. Он сражается еще и для того, чтобы отомстить за командира.., за погибшего товарища. Я собираюсь дать им такую возможность. Я хочу, чтобы магов ненавидели… — лицо его на миг утратило бесстрастное выражение мраморной маски, — ненавидели еще сильнее, чем их ненавижу я. Хотя, увы, понятно, что это лишь благие пожелания.
Император и Фесс ехали рядом, стремя в стремя. Вокруг молчаливо двигался эскорт — восьмерка Вольных. Фесс уже понял — при них можно говорить о любых тайнах. Гордые воины действительно умрут под пытками, но не скажут ничего. Их нет смысла пытать.
— До башни Кутула осталось два перехода. Войско растет. Подошел Одиннадцатый легион. Наконец?то удалось собрать весь Первый. Прибыл авангард Четвертого, одна когорта. Осадный парк из Грецеля. Сил достаточно, — вслух размышлял Император.