— А где же Безымянный? — спохватился Карнай. — Я видел, как он вошел в башню, но не видел, чтобы он выходил.
— С Флейтистом беседует, — негромко ответил Артур, — Флейтист не любит, когда к нему без спросу приходят.
— Какой еще Флейтист? — тут же подобралась Ирма. С жемчужиной в кармане ведьма, похоже, чувствовала себя всесильной. И неуязвимой. — Мы что, не всех еще перебили?
— А ты думала, Цитадели из?за змея боятся? — сонным голосом поинтересовался Альберт.
— Так, а что же мы… — Карнай цепко огляделся, отступая к центру зала. — Зачем мы сюда сунулись?
— Отдохнуть надо, — объяснил Артур, — здесь переночуем. Завтра поедем.
— Что значит «поедем»? — Ирма кивнула на Варга. — У нас телепорты с собой, хоть прямо сейчас убраться можем.
— В прошлый раз здесь было куда спокойнее. — Альберт зевнул. — Сколько от вас шуму! От всех. Ирма, тебе же ясно было сказано, что артефакты рассыпались. Потому что безмагия. Нам… — он снова зевнул и повернулся на бок, уткнувшись носом в оголовье спального мешка, — нам отсюда пешочком выезжать придется, — проговорил уже едва разборчиво, — хотя бы до Междуречья. Оттуда я до профессора дотянусь.
— Междуречье — это же самый юг медье. Опять через Развалины ехать?
— Угу.
— А здесь?то есть что?нибудь интересное?
— Угу.
— Где?
— У?у, — протянул Альберт. И заснул как выключили.
Будить его Ирма не стала. Не то чтобы побоялась. Сейчас, с жемчужиной, она вообще никого не боялась. Просто рассудила, что Артуру, пожалуй, не понравится, если его любимому братишке не позволят поспать. А Артур — существо непонятное. Вон и Варг на него странно смотрит. И вообще…
— С Безымянным?то что? — спросила она вполголоса.
— Беседует, — повторил Артур. И закурил.
— Он живой?
— Да.
— Этот Флейтист, он его не обидит?
— Нет.
— А…
— Все будет.
— Может, обед пока сготовим? — предложил Варг. — Чего зря бродить?
Карнай идею поддержал. Ирма еще побродила по зале, но игра солнца и тьмы, став привычной, перестала быть интересной, а кроме этого, любоваться в башне было совершенно нечем. И захотелось снова опробовать жемчужину… Варгу наверняка нужно будет разводить огонь. Вот и повод.
Ирма направилась к выходу. Бросила взгляд на золотоволосого рыцаря.
Нет. Он не проявлял к ней интереса.
Ну и не больно?то хотелось!
Постукивая каблучками, ведьма вышла из жаркой тени на жаркое солнышко.
* * *
— Давно вас не было, — заметил Флейтист, присаживаясь рядом с Артуром и, так же как рыцарь, опираясь спиной на гладкую стену. — Где бродили?
— Нигде.
— Что это?
— Не бродили, — уточнил Артур.
— А?а, — протянул Флейтист, — тогда ясно.
Что ему ясно и почему он считал, что братья непременно должны были «бродить», осталось непонятным.
— Умаялся братик твой.
Это сообщение Артур оставил без комментариев. Пустые слова. Сотрясение воздуха…
— Ты мне скажи, зачем вы снова убили змея? Я ведь не напасусь, если так пойдет и дальше.
— Мешал.
— Дитя мое, — в приветливом голосе Флейтиста послышалась чуть издевательская ирония, — светлый мой рыцарь, тебе не кажется, что вы увлеклись?
— Я не твой рыцарь.
— Сто лет назад, насколько я помню, золотой змей вам с братом не мешал. Вы его элементарно боялись и убили исключительно для спасения собственной жизни. А в этот раз?
— Ты многословен.
— А ты непомерно нахален. И все?таки, зачем? Ну пришли. Ну душу забрали. Зачем было рубить?
— Тебе его жалко? — поинтересовался Артур.
— Нет, — честно ответил Флейтист. — Жемчужину вы забрали, значит, скоро появится новый змееныш. Меня возмущает легкость, с которой вы это проделываете.
— Ты и в прошлый раз возмущался.
— То было в прошлый раз, да. Нынче же мне это убийство не кажется просто счастливым стечением обстоятельств. Уж не знаю почему. Потому, наверное, что два золотых змея подряд, забитые одними и теми же мальчиками, да еще и одним и тем же способом, — это ну никак не совпадение. Тенденция, не находишь?
— Не нахожу. В этот раз нас пятеро. И убили мы его быстрее.
— Ты, светлый рыцарь, издеваешься, — печально произнес Флейтист. — За что? Надо мной?то за что?
— Ерничаешь ты много.
— А что прикажешь делать? Плакать? Или, может, на флейте сыграть?
— Нет уж, спасибо.
— Как мой подарок? Пригодился?
Артур машинально коснулся пальцами своего золотого пояса:
— Даже странно.
— Кожу со змея снимите. В Грачах из нее сделают доспех. Есть там человечек, не в самой деревне, а на окраине, за мельницей. Скажешь ему, что от меня. Как мальчик? — Флейтист склонился над спящим Альбертом с вполне искренней заботой. — Все силы отдал. Ты, конечно, не пустишь меня помочь ему.
— Попробую не пустить.
— Уже лучше. — В изящных пальцах мелькнула и исчезла флейта. — А я решил было, что ты совсем зазнался. Что, Устав по?прежнему разрешает иметь дело с нечистыми?
— Устав не запрещает.
— В прошлый раз ты так и не объяснил мне, как дух может быть нечистым. Плоть — понятно, а если плоти нет?
— Чистые — на Небе.
— Летают?
— На темечко плюют, — рыкнул Артур.
Флейтист не был нечистым. Непонятным — да, но непонятный — еще не значит враг. Флейтист не боялся святых символов, вполне уютно чувствовал себя в храмах и вреда, надо сказать, особого не творил. Тем, кто приходил в Цитадель, играл на флейте да отпускал с богом. Безмозглых, бессмысленных, легкую добычу для любой голодной твари