Переливчатая паутина оплела спальню изнутри. Альберт подбросил на ладони медальон, показал Варгу:
— Видел?
А что там видеть? Серебряная пластинка, круглая, до половины почерневшая.
Но Варг сумел оценить медальон, цокнул языком и спросил:
— Это как же?
— Это «маньяк», — с нескрываемой гордостью сообщил Альберт, — я сам придумал.
— Можно?
— Да пожалуйста.
Юноша передал медальон, и Варг принялся рассматривать хитрую вязь множества заклятий.
Тонкая работа. Филигранная. Начало плетения еще можно разглядеть: вот здесь, кажется, земля, а тут — да, что?то из водной стихии.. огонь… интересно, как это можно сплести в один узор… а это?.. неужели…
— Кровь?.. — пробормотал Варг, не удержавшись.
— А то! — Черные глаза Альберта аж светились. — Профессор такому не научит, точно?
— Но заклинания крови нельзя плести на предмет, только на себя самого.
И… подожди… на Миротворца же не действует магия. —
— Мы одной крови, — очень серьезно сказал Альберт.
— Да ладно. Вы даже не родня.
— Ну? — Разом утратив серьезность, юный маг ухмыльнулся. — А кто об этом знает? Я вот понятия не имею. Мы, знаешь ли, подкидыши, на нас не написано.
— Дети Неба, — покивал Варг, возвращая медальон. — А сейчас ты что делаешь?
— Я защиты повесил. На Артура когда находит, он потом пустой совсем. Подходи да ешь. Видишь, сколько их?
— Кого?
Оборотень оглядел комнату, посмотрел даже, но ничего за пределами сверкающей паутины не увидел… То есть что значит, ничего? Там же Ирма снаружи. Да и в доме волшебных цацек сколько: одних светильников не меньше двух десятков. А сейчас — пусто. Взвесь вокруг, бесцветная, безжизненная, вроде тумана над Болотами.
— Во?от, — наставительно протянул Альберт.
— Это кто?
Варг чувствовал себя дураком, но ничуточки этого не стыдился. Если «малыш» Альберт знает больше, чем он, заклинатель и сын заклинателя, значит, у Альберта и нужно спрашивать.
— «Имя им Легион», — поморщился черноглазый маг, — не знаю я, кто это. У старшего спроси. Они его здорово не любят, а он — их. Я ему сначала вот это подарил, — он покачал медальоном, — но «маньяк» — о двух концах палка. На ногах держаться помогает, конечно, зато потом, — сердитый взгляд в сторону Артура, по?прежнему не подающего признаков жизни, — потом вот так. И помереть можно. — Альберт вновь коснулся запястья старшего, прислушался. — Сегодня еще ничего, до половины только дошло, а случалось, на три четверти чернело. Помнится, искали мы Алого Косаря…
Он замолчал и сосредоточенно принялся колдовать над медальоном
— И что Косарь? — напомнил Варг.
— Что, что, — проворчал Альберт, — нашли. Я тогда «без?магию» делать научился, — он оживился, — мы тогда же в Цитадель Павших в первый раз пришли, Змея убили, с Флейтистом познакомились. Тот старшему пояс подарил — видел у него, золотой такой, красивый? Вот пояс — это не «маньяк», это мне еще учиться и учиться. Если б этот придурок, — и вновь косой взгляд на Артура, — еще носил его…
— Так ведь носит же.
— Только в поле. А то, что найти на него где угодно может, об этом он думать, видишь ли, не желает. У него принципы…
— Как это «находит»? — поинтересовался Варг.
— Да как сегодня, — неохотно объяснил Альберт. — Откуда мне знать? Профессор это ясновидением называет, да только ни чер… ничего он в этом не смыслит. Сэр Герман говорит «другой» приходит. Артура там нет, это точно, а что вместо него, я и думать боюсь. Оно приходит, до дна высасывает — и все. Ну, пророчествует, понятно. За тем и является.
— И как? Сбывается?
— В том?то и дело. — Альберт вздохнул.
Медальон у него в руках сиял серебром.
Варг почувствовал, как у него осторожно и мягко забирают контроль над полями. Мигнул и погас рабочий лист мэджик?бука.
— Спасибо, — кивнул Альберт, — книгу можешь забирать. Там, кстати, Ирма где?то.
— Может, еще чем помочь?
— Не надо. Мозги я ему и сам вправлю.
* * *
Первое, что увидел Артур, когда открыл глаза, был его пояс. Тот самый, волшебный. Над лицом покачивалась литого золота пряжка. Другой конец пояса был в руках у Альберта, который стоял над братом и разглядывал его с нехорошей задумчивостью на лице.
Магии в комнате было — хоть ложкой ешь.
Магии в комнате было — хоть ложкой ешь.
— Бить буду, — пообещал младший, — прямо сейчас.
— Дай, — попросил Артур, потянулся, было, к поясу, но сил хватило только на то, чтоб шевельнуть пальцами.
— Нет, — отрезал Альберт.
— Да ладно тебе.
— Мне — ладно, — согласился младший, — а тебе вот — нет. Я тебя дрессировать буду, ясно? Как ты сам и учил, кнутом и пряником. Пряник получишь, когда заслужишь.
— Смирение и еще раз смирение, — пробормотал Артур, закрывая глаза, — когда заслужу, разбудишь.
Тяжеленный пояс грохнулся ему на грудь, брякнув зодотыми бляшками. Рыцарь охнул и сел. Слабости как не бывало, зато не миновать теперь хорошего синяка на ребрах.
— Скотина! — сердито произнес Альберт.
— Да ладно тебе, — повторил Артур, — я больше не буду.
— Чего не будешь?
— Без него уезжать.
— Что ты такое сказал про Рыжую?
— Я? А, ну да. — Артур огляделся. — «Маньяк» где?
— Держи. — Альберт бросил ему медальон. — Это в последний раз, ясно?
— Ясно. Много их было?